Прогрессивизм сегодня

К сожалению, прогрессивизм исторически ассоциируется с весьма узким и устаревшим толкованием начала XX века. Пример такого определения представлен на картинке к этому посту и в переводе звучит так:

Современный прогрессивизм можно описать одной ключевой идеей. Правящий класс, состоящий из экспертов и активистов, должен определять законы и политику, а остальное общество обязано подчиняться их решениям. При этом правящая элита защищена от последствий своих действий, тогда как обычным гражданам навязываются правила, которые ограничивают их свободы во имя политкорректности и перераспределения благ.

Это видение прогрессивизма опирается на два столпа: экспертократию и дистрибутивную справедливость. Они взаимно поддерживают друг друга: экспертократия обосновывает необходимость правящего класса, а идея перераспределения объясняет выгоду для остальных. Идеал такого «прогрессивизма» заключается в том, что лучшие эксперты должны возглавить общество для его постоянного улучшения, чтобы все остальные получали от этого дивиденды. Однако такой идеал не работает и противоречит современному пониманию механизмов прогресса.

Я выступаю против такого «прогрессивизма», экспертократии и дистрибутивной справедливости. Этот подход к прогрессу неэффективен и не достигает поставленных целей. Многие с отвращением относятся к самому слову «прогресс», поскольку знакомы только с диктаторами, захватившими власть под прикрытием «прогрессивизма». Именно поэтому мой блог посвящен «прогрессивному либертарианству» — идеологии, основанной на двух иных принципах: рынке идей и либертарном праве.

Прогресс как рынок идей — это альтернатива экспертократии. Экспертократия — продукт опасного заблуждения, джастификационизма: убеждения в том, что знания требуют авторитетного подтверждения, чтобы считаться истинными. При таком подходе кажется логичным, что именно эксперты обладают истинным знанием и должны принимать все решения. Однако этот подход в корне неверен. В современной эпистемологии (науке о знании) джастификационизм уступил место фаллибилизму — пониманию того, что любое знание может содержать ошибки и неточности, независимо от авторитетности его источника. Никакому авторитету нельзя давать абсолютную власть: всегда будет момент, когда он окажется неправ, причём катастрофически. Вместо этого я предлагаю институциональный подход: демократическую, рыночную модель конкуренции идей, где ошибки в решениях могут исправляться максимально быстро и с минимальными последствиями. Именно так и происходит прогресс на свободном рынке.

Либертарная концепция естественных прав — это основа взаимодействия людей, при которой они признают друг друга равноправными субъектами. По сути, это классическая либеральная позиция, сформулированная Джоном Локком и его предшественниками. Лево-авторитаристы противопоставляют ей теорию дистрибутивной справедливости Джона Ролза. Эта теория не включает имущественные права в число базовых прав, а потому считает оптимальной стратегией развития перераспределение — изъятие денег у богатых и раздачу бедным, следуя моральному примеру Робин Гуда. Однако такое понимание — это скользкая дорожка к лишению субъектности несогласных и монополизации единственного мнения. Левый прогрессивизм поддерживает этот путь через экспертократию. Но концепция свободного рынка идей показывает, что такие монополии неизбежно стагнируют и допускают трудноисправимые ошибки. Либертарная концепция естественных прав на частную собственность находит подтверждение не только в аргументе гомстеда, но также в нейрофизиологии и эпистемологии.

Таким образом, общепринятое видение прогрессивизма не только устарело, но и уступает более современным научно-философским концепциям, особенно в сочетании с либертарианством. Как прогрессивные либертарианцы, мы должны противостоять традиционному представлению о прогрессивизме как о лево-авторитарном движении. Нам необходимо вернуть слово «прогресс» в либертарианскую традицию, поскольку только так может по-настоящему осуществляться прогресс, и только через него мы сможем прийти к либертарианскому обществу будущего.