Переступив порог компьютерной эры, экономисты, как и учёные других областей, потихоньку осознавали, что теперь они могут собирать, обрабатывать и группировать данные в невиданных прежде масштабах. Далеко не вся информация, впрочем, была доступна, а уже полученную нужно было привести к виду, подходящему для компьютерной обработки. К тому же время компьютерных решений еще только-только наставало, так что исследователи, посвятившие себя точным наукам, предпочитали пока накапливать тысячи и миллионы экспериментальных точек. Экономисты, как и биологи, имели дело с миром живых существ, обладавших волей. Они изучали, наверное, самый труднопостижимый объект на всем белом свете.

Но, по крайней мере, экономическая среда исправно поставляла числовые данные. По мнению Мандельброта, цены на хлопок представляли собой идеальный массив данных. Хлопок принадлежал к миру купли-продажи, миру с централизованным рынком и единой бухгалтерией – ведь на рубеже веков весь хлопок с юга шел через Нью-Йоркскую товарную биржу в Новую Англию, и цены, скажем, в Ливерпуле увязывались с ценами в Нью-Йорке.

Хотя экономисты немногого добились в анализе товарных или биржевых цен, это отнюдь не означало, что им недоставало фундаментальных теорий ценообразования. Напротив, все учёные в этой области разделяли определённое видение этого вопроса. В частности, многие были убеждены, что небольшие случайные скачки цен не имеют ничего общего с долговременными ценовыми тенденциями. Быстрое изменение цены трактовали как случайность, взлеты и падения котировок в течение одного биржевого дня воспринимались как помехи, досадные, но непредсказуемые, а потому не заслуживающие внимания, а вот долгосрочные ценовые колебания – совсем другое дело. Они формируются месяцами, годами, десятилетиями под влиянием макроэкономических факторов, таких как войны или рецессии, – факторов, которые теоретически можно понять. Итак, с одной стороны – мельтешение кратковременных случайных отклонений, с другой – сигналы долгосрочных изменений.

Так получилось, что в картине мира Мандельброта не нашлось места дихотомии. Вместо того чтобы отделить небольшие изменения от ощутимых, его воображение свело их воедино. Ученый не отдавал предпочтения ни мелкому, ни крупному масштабу – его интересовала целостная картина. Он весьма отдалённо представлял, как передать на бумаге то, что рисовалось ему в мыслях, однако верил, что во всём происходящем должна присутствовать некая симметрия – не буквальная симметрия, когда левая часть похожа на правую или верхняя на нижнюю, а скорее симметрия крупных и мелких масштабов.

И действительно, когда Мандельброт на компьютере проанализировал информацию об изменении цен на хлопок, потрясающие результаты, на которые он надеялся, не заставили себя ждать. Точки, которые не желали ложиться на кривую нормального распределения, обнаруживали странную с точки зрения масштаба симметрию, иначе говоря, каждый отдельно взятый скачок цены был случайным и непредсказуемым, однако последовательность таких изменений не зависела от масштаба. Кривые, изображавшие дневные скачки, и те, что воспроизводили месячную динамику, прекрасно соответствовали друг другу. Это казалось невероятным, но, согласно результатам анализа, проведенного Мандельбротом, степень вариативности за неспокойные шестьдесят лет, на которые выпали две мировые войны и Великая депрессия, осталась неизменной.

Внутри самых хаотичных нагромождений информации скрывался поразительный порядок. Поразительный настолько, что Мандельброт задался вопросом: почему вообще они должны подчиняться хоть какому-то закону? И почему одна и та же закономерность оказывается одинаково справедлива и для распределения индивидуальных доходов, и для динамики цен на хлопок?

Джеймс Глик. Хаос. Создание новой науки.

#cm_модели
#cm_синергетика
#cm_теории
#cm_экономика

Механика истории│подписаться

Энергия – единственная универсальная валюта, без её трансформации в какой-либо форме невозможны никакие свершения. Проявления этих трансформаций варьируются от вращения галактик до термоядерных реакций в недрах звёзд. На Земле они ранжируются от терраформирующих сил тектонических плит, которые делят на части дно океана и поднимают горные хребты, до кумулятивного эрозивного воздействия крохотных капель воды (ещё римляне знали, что gutta cavat lapidem non vi, sed saepe cadendo – капля воды точит камень не силой, а постоянством). Жизнь на Земле – а несмотря на десятилетия попыток поймать внеземные сигналы, мы знаем только жизнь на нашей планете – была бы невозможной без фотосинтетического перехода солярной энергии в фитомассу (биомассу растений). Выживание людей зависит от этой трансформации, и на многих других потоках энергии держится существование нашей цивилизации.

Ричард Адамс сказал по этому поводу:

Мы можем придумать самые безумные идеи, но если у нас нет возможности воплотить их, то они так и останутся идеями… История действует непредсказуемым образом. Но события истории тем не менее опираются на структуру или организацию, которые должны гармонично сочетаться с их энергетическими компонентами.

Эволюция человеческих обществ привела к увеличению этих самых обществ, к росту сложности социальных и производственных процессов и к повышению качества жизни для всё большего числа людей. С фундаментальной биофизической перспективы и доисторическую эволюцию человека, и ход человеческой истории можно рассматривать как поиск контроля над всё большими запасами и потоками всё более концентрированной и гибкой энергии в разных формах, над её трансформацией со все более низкими затратами и высокой эффективностью в тепло, свет и движение. Подобная тенденция была обобщена Альфредом Лотка (1880–1949), американским математиком, химиком и статистиком, в его законе максимальной энергии:

В любой рассматриваемый момент естественный отбор будет действовать так, чтобы увеличить общую массу органической системы, чтобы увеличить скорость циркуляции материи через систему и чтобы увеличить общий поток энергии через систему до тех пор, пока остается неиспользованный остаток материи и доступной энергии.

История сменяющих друг друга цивилизаций, самых больших и сложных организмов нашей биосферы, идёт в рамках этого принципа. Зависимость людей от всё более и более мощных потоков энергии можно рассматривать как неизбежное продолжение органической эволюции. Вильгельм Оствальд (1853–1932, лауреат нобелевской премии по химии 1909 года за работу в области катализа) был первым учёным, который явным образом приложил "второй закон энергетики ко всем и любым действиям и в особенности к совокупности человеческих действий…":

Все виды энергии не годятся для этой трансформации, только определенные формы, которым вследствие этого дается имя свободных форм энергии… Свободная форма энергии, таким образом, является капиталом, который потребляют все существа всех видов, и посредством её превращения совершается всё.

Это привело его к формулировке энергетического императива:

Vergeude keine Energie, verwerte sie — Не тратьте энергию ни в какой форме, делайте ее полезной.

...Начало семидесятых отмечено работой Ховарда Одума (1924–2002), который предложил вариацию ключевой темы Оствальда:

Доступность источников энергии определяет количество рабочей активности, которая может существовать, а контроль над потоками энергии определяет силу в человеческих взаимоотношениях и в относительном влиянии человека на природу.

В конце восьмидесятых Рональд Фокс завершил книгу о роли энергии в эволюции словами:

Усовершенствование культурных механизмов происходит с каждым усовершенствованием в области стыковки энергетических потоков.

Не нужно быть учёным, чтобы установить связь между запасом энергии и социальным развитием.

Вацлав Смил. Энергия и цивилизация.

#cm_теории
#cm_технологии
#cm_эволюция

Механика истории│подписаться

Историей правят хаос, случай и энтропия: несколько лет засухи вызывают голод и социальные потрясения, извержение вулкана уничтожает окрестные города, военачальник принимает неверное решение в разгар боя, среди пота, крови и криков – и гибнет целая империя. Однако, если отрешиться от треволнений истории и взглянуть на наш мир достаточно широко – и во времени, и в пространстве, – можно различить надёжные тенденции и константы, за которыми стоят вполне объяснимые причины. Разумеется, устройство планеты предопределяет не всё, но некоторые глубинные всеохватные темы все же можно выявить.

📚 Льюис Дартнелл. Происхождение. Как Земля создала нас.

Говоря об исторических процессах, мы редко задумываемся о том, какую роль в биологической и социальной эфолюции нашего вида сыграла естественная среда: климат, рельеф, биоразнообразие. Мы часто рассуждаем об экономике и роли личности в истории, о революциях и изобретениях, но зачастую не задумываемся о том, как средиземноморская роза ветров повлияла на направление арабских завоеваний или почему самоуправляемые гражданские общины процветали именно на островах Эгеиды, а не, к примеру, на самом крупном архипелаге мира — Индонезии.

Если начать задавать подобные вопросы и честно пытаться ответить на них с научной точки зрения, то мы увидим плотную паутину взаимосвязей, сформированную десятки, а то и сотни миллионов лет назад, и создавшую задолго до нашего появления на этой планете необходимые условия, благодаря которым мы смогли построить города и выйти за пределы земной атмосферы. Эта тончайшая и не всегда очевидная сеть причинно-следственных связей выстилает собой наш мир, являясь основой нашей современной цивилизации. Все те богатства, что лежат у нас под ногами и используются для развития цивилизации, были заготовлены настолько загодя, что нам трудно себе это представить.

Задолго до того, как мы стали строить, выращивать, воевать и обмениваться идеями и технологиями, на нас уже влияли (и влияют до сих пор) тектонические процессы, а также изменения климата, океанских и воздушных течений и другие события планетарного масштаба. Тектоника плит и климатические изменения объясняют как менялись береговые линии океанов и уровни моря, как эти изменения влияли на миграции человека, сельское хозяйство и судьбы империй. Океанские течения и природные ресурсы — рудники, леса и полезные ископаемые — определяли возможности для технологического прогресса и экономического роста разных регионов. Изменения климата определяли границы и ареалы и оказывали влияние на формирование карты мира, включая расселение народов, распространение религий и развитие политических структур.

Обо всём этом — о роли природных процессов в истории человечества как вида и о том, как они до сих пор определяют наш рацион, образ жизни и глобальные проблемы — не только доказательно, но и занимательно рассказывает в своей книге Льюис Дартнелл. Книга является одним из лучших современных представителей британской школы научпопа и посвящена причинно-следственным связям формирования путей происхождения жизни вообще и человечества в особенности.

Читать обязательно.

#моё@cliomechanics
#cm_разборы_книг
#cm_макроистория
#cm_эволюция

Механика истории│подписаться

Этапы антропогенного воздействия на экосистему в той или иной степени соответствуют историческим этапам развития человеческого общества: палеолит (2,6-6,5 млн. лет назад - около 11-12 тыс. лет назад) и мезолит (14-8 тыс. лет назад); неолит (12(10)-5 тыс. лет назад), переход человека от охоты и собирательства к сельскому хозяйству; бронзовый век — ранний железный век (6(4)-1,5 тыс. лет назад); ранее средневековье — средневековье — современность (с 1500 лет назад — до настоящего времени).

Естественно, что антропогенное и техногенное воздействия связаны с этапами эволюции человека, развитием общества, овладеванием новыми навыками и совершенствованием орудий труда, освоением новых технических средств.

Полный текст статьи:
📖 Немного об экологии в древности.

#CatScience@Cliomechanics
#cm_климат
#cm_макроистория
#cm_экология

©️ Снежана Зюбанова

⚛️CatScience - подписаться

В современной науке можно считать изжитым наивно-позитивистский подход, при котором исследователь полагал, что сохраняет объективную, отстранённую позицию по отношению к предмету своего исследования. Такой подход базировался на уверенности в том, что человеческое сознание является чем-то внешним по отношению к физическому миру, воспринимая его как проекцию на некоем "экране". Исследователь в таком случае мог претендовать на роль беспристрастного судьи, хладнокровно сопоставляющего факты и выносящего "истинный" вердикт. В идеале считалось, что вердикт этот будет одинаков для любого учёного, строго придерживающегося "объективной" позиции, независимо от его собственных взглядов и убеждений. Именно поэтому в научных текстах, написанных одним человеком, было принято употреблять местоимение множественного числа: "мы полагаем", "по нашему мнению". Автор как бы выступал от имени всего научного сообщества, придерживающегося одинаковых позиций.

Методологический переворот, произошедший в науке на протяжении большей части ХХ века, показал, что такой идеал не просто трудно достижим — он недостижим в принципе. Первый удар был нанесен наукой, исследующей самые глубинные основы мироздания — квантовой механикой...

Полный текст статьи:
📖 Носевич В.Л. К вопросу об объективности исторического исследования. (2007)

#Носевич@cliomechanics
#cm_дискуссии
#cm_объективность
#cm_теории

Механика истории│подписаться

Дорогие читатели, мы с коллегами подготовили для вас отличную папку с каналами по истории и не только. Загляните, здесь непременно найдётся что-то интересное для каждого.

Добавить подборку можно, просто нажав на ссылку!

📚 Нажимать сюда 📚

И не забудьте поделиться с друзьями)

Интерес историков к идее самоорганизации сложных неравновесных систем неслучаен. Очевидно сходство между человеческим обществом и теми явлениями в мире физики и химии, которые дали начало этому направлению науки. Во второй половине ХХ века несколько групп исследователей предложили методы математического описания систем, находящихся в состоянии непрерывного обмена веществом и энергией с внешней средой. На разных примерах было продемонстрировано, что поведение таких систем существенно отличается от процессов в замкнутых системах. Если извне поступает больше энергии, чем система успевает рассеять, то этот избыток при определенных условиях вызывает скачкообразное усложнение её внутренней структуры — переход в новое состояние, которое характеризуется более низким значением энтропии. Такая диссипативная (от слова диссипация — рассеяние) система движется не в сторону термодинамического равновесия (как это происходит с замкнутыми системами), а удаляется от него.

Наше общество относится к категории именно таких систем. Оно постоянно черпает из внешней среды вещество и энергию в самых разных формах (наиболее явно — в форме продовольствия, топливных и сырьевых ресурсов), которую рассеивает в виде тепловой энергии, пищевых и промышленных отходов. Но часть потребляемого надолго становится неотъемлемой частью общества — в качестве монументальных сооружений, механизмов, культурных артефактов, а также в форме живой материи (численность и самих людей, и принадлежащих им животных на протяжении истории, как правило, растёт). По мере накопления этой внутренней энергии общество тоже переходит в неравновесное, неустойчивое состояние, которое разряжается скачкообразным переходом к более упорядоченной структуре. Появляются новые компоненты, поддержание которых возможно только за счёт непрерывных энергозатрат: управленческая и культурная элита, постоянная армия, учреждения образования, здравоохранения и т. п.

Полный текст статьи:
📖 Носевич В.Л. Законы самоорганизации общества - последняя надежда на его выживание? (2004)

#Носевич@cliomechanics
#cm_синергетика
#cm_структуры
#cm_теории

Механика истории│подписаться

Соприкосновение Западной Европы с мусульманской цивилизацией вызвало у европейцев многостороннее чувство собственной неполноценности. Мусульманская техника во многих отношениях превосходила европейскую, зажиточным мусульманам была доступна гораздо большая роскошь, но, вероятно, главное заключалось не в этом. Сначала непобедимость сарацин внушала страх, но затем норманнские рыцари доказали, что равны им в военной доблести. Тем не менее, распространение власти мусульман устрашало. В начале XII в. европейцы полагали, что мир состоит из трёх частей: Азии, Африки и Европы. Самая большая из них, Азия считалась почти целиком мусульманской, так же как и Африка, однако далеко не вся Европа была христианской. Таким образом получалось, что почти две трети мира принадлежит мусульманам. Всех христиан, вступивших в контакты с мусульманами, угнетала их непоколебимая уверенность в собственном превосходстве. Вообще чувства европейцев по отношению к мусульманам весьма напоминают чувства непривилегированных классов в крупном государстве. Подобно этим классам, европейцы обращались к религии как к средству утвердить свои позиции против господствующей группы, именно к тем двум её формам, которые можно считать новыми разновидностями Христианства: к культу св. Иакова из Компостелы и к Крестовым походам. Паломничество в Компостелу и всеобщий энтузиазм, вызванный Крестовыми походами на Иерусалим, были сходными как близнецы, очагами народного религиозного движения.

Искажение образа Ислама было необходимо европейцам, чтобы компенсировать это чувство неполноценности. Один из основных вкладов в этот новый образ был внесён Петром Достопочтенным, заказавшим Толедский сборник и составившим одновременно с этим Свод мусульманских доктрин и Опровержение этих доктрин. Это произошло около середины XII в., когда освоение арабской науки и философии ещё не продвинулось так далеко. Таким образом, европейская интеллектуальная зависимость от Ислама, возможно, мало связана с этим чувством неполноценности, хотя стоит напомнить, что два работавших для Петра Достопочтенного переводчика, Роберт Кеттонский и Херманн Далматийский, изучали астрономию, прежде чем он побудил их взяться за переводы. Следовательно, Пётр Достопочтенный должен был сознавать, что новые знания исходят от сарацин, и, возможно, это подсознательно вызвало у него ощущение неполноценности по отношению к ним. Образ Ислама, созданный к тому времени христианскими учеными, позволил прочим христианам считать борьбу с мусульманами борьбой во имя света против тьмы. Мусульмане могли быть сильны — но теперь христиане были уверены в своем религиозном превосходстве. Война света и тьмы — это звучит прекрасно, но теперь, после Фрейда, люди понимают, что тьма, приписываемая врагам, это лишь проекция собственной тьмы, которую не желают признать...

Если внимательно рассмотреть различные стороны средневекового противопоставления Христианства Исламу, становится ясно, что влияние Ислама на Западное Христианство было гораздо большим, чем это обычно представляют себе. Ислам не просто поделился с Западной Европой многими достижениями своей материальной культуры и техническими открытиями, он не только стимулировал развитие науки и философии в Европе, он подвёл Европу к созданию нового представления о самой себе. Поскольку Европа выступала против Ислама, она преуменьшала сарацинское влияние и преувеличивала собственную зависимость от греческого и римского наследия.

📚 Уильям Монтгомери Уотт. Влияние ислама на средневековую Европу.

#cm_Европа
#cm_культура
#cm_религии

Механика истории│подписаться

Несколько восточнее от конечного пункта Лазуритового пути в Бадахшане (через высокогорный Памир), из Хотана во внутренний Китай действовал торговая дорога, носившая название Нефритовый путь, по которому возили этот минерал. По мнению российского исследователя [Лубо- Лесниченко]:

Когда появился в Китае хотанский нефрит, сейчас сказать невозможно. Но уже было доказано, что во второй половине II тысячелетия до н.э. хотанский нефрит ввозился в Китай. Так, значительная часть из более семисот изделий из нефрита, обнаруженных в могиле Фу Хао в Аньяне, датированной временем правления У-Дина (1238-1188 гг. до н.э.), была изготовлена из хотанского нефрита. Вообще число находок нефритовых изделий чжоуского и раннеханьского периодов (Х-I вв. до н.э.) намного превосходит находки более поздних периодов. Этот любопытный и несколько парадоксальный факт можно частично объяснить западным происхождением чжоусцев, по-видимому, имевших связь с населением Восточного Туркестана и впоследствии мигрировавших на восток.

Наличие относительно тесных связей древнекитайского государства Чжоу с северо-западными племенами жунов и ди приводится также в специальной главе о доме Чжоу и известным древнекитайским историком Сыма Цянь. Возможно также, что после ухода чжоусцев на восток, торговля нефритом отошла к иранским сакским племенам (кит. ди и юечжи), к родственным бактрийцам народам, Они доставляли добываемый нефрит из Хотана (северном склоне Куньлуня) через Ганьсуйский коридор во внутренний Китай ко двору чжоуского вана (правителя).

Здесь необходимо отметить, что в отличие от других центров древнейших цивилизаций в древнем Китае нефрит занимал особое место, которое в других центрах принадлежало золоту. В Китае издревле бытует изречение "Золото имеет цену, нефрит же бесценен". Как отмечает исследователь [Лубо- Лесниченко]:

В древнем Китае из нефрита изготовлялись государственные регалии. Нефритовые изделия играли важную роль в религиозных церемониях и украшали быт. Любовь и восхищение этим полудрагоценным камнем, который привозили издалека, отражены во многих памятниках литературы того времени.

Об особой роли нефрита в древнем Китае подчеркивает и другой исследователь [Кравцова]:

В китайской культуре нефрит исходно наделялся особыми свойствами и символическими значениями. Во-первых, он находился в нерасторжимой связи с институтом верховной власти: именно из юй (а не золота) делали важнейшие царские, а затем и императорские регалии, а также регалии высших сановников. Исходное семантическое единство юй и верховной власти нашло отражение в графической композиции этого иероглифа, различающегося с графикой иероглифа "царь" (ван) лишь наличием дополнительной черты в правом нижнем углу. Во-вторых, юй почитался божественным камнем, способным даровать бессмертие.

Кроме того, юй выступает универсальной для китайской культуры эстетической категорией, служа метафорой внешнего совершенства предметов, явлений и облика человека.

Хотан и хотанский нефрит - продолжает свое сообщение Лубо- Лесниченко - упоминается в чжоуском "Жизнеописании правителя Му" и "Каталоге гор и морей". В эпоху Воюющих царств китайцы также ходили по Нефритовому пути далеко на Запад, но эта дорога считалась очень опасной и тяжелой для путешествий: "Нефрит по окраске не сравнить со снегом, по влажности - с дождем, по глянцу — с жиром, по блеску — со светильником. Однако добыть нефрит очень тяжело. Для того чтобы достичь гор Куньлун, надо переправиться через две реки и шесть озер. Только сто из тысячи и десять из ста [путешественников] возвращаются домой невредимыми".

Японский исследователь Эгами Намио убедительно доказал, что посредниками в торговле нефритом выступали юечжи [саки — кушаны], до III в. до н.э., занимавшие обширные территории Западной Ганьсу и Восточного Туркестана. Об этом сообщает трактат "Гуань-цзы": "На севере народ юйши (юэчжи) использует в быту нефрит", "Нефрит происходит с гор на границе с народом юйши".

📚 Абдугани Мамадазимов. Великий Шёлковый путь. История становления, расцвета и распада.

#cm_Евразия
#cm_Китай
#cm_торговля

Механика истории│подписаться