tgoop.com/through_time_through_pages/724
Create:
Last Update:
Last Update:
продолжение (1)
По завершении первого абзаца уже начинает ломаться событийная логика, на смену которой приходит логика мысли автора.
Второй абзац начинается не с описания случая. А с мыслей, причём афористических, автора об этом случае:
«Судьба, равнодушная к человеческим прегрешениям, не прощает оплошностей. В тот вечер Дальманну удалось достать растрепанный экземпляр "Тысячи и одной ночи" Вайля; спеша рассмотреть свое приобретение, он не стал дожидаться лифта и взбежал по лестнице; в темноте что-то задело его лоб».
Почему дата — 1939 г. из предыдущей цитаты неслучайна?
Потому что в основе рассказа случай из биографии Борхеса.
«Борхес писал после того, как едва не погиб от сепсиса в 1938 году»
(ссылка на источник цитаты).
Герой рассказа «Юг» чуть не умер от воспаления. Ему делают операцию. Его спасли. Читаем дальше:
«Дальманн стоически переносил процедуры, очень болезненные, но, узнав от хирурга, что чуть не умер от заражения крови, расплакался от жалости к себе. Физические страдания и постоянное ожидание страшных ночей не давали ему думать о таких отвлеченных вещах, как смерть»
— тут два момента.
Во-первых, противоречивость натуры главного героя. Намечен конфликт между тем, что человек чувствует и что он думает. А во-вторых, фокус снова смещается на всезнающего рассказчика, рассуждающего не о ситуации с героем, а о «такой отвлечённой вещи, как смерть».
«Действительность любит симметрию и некие анахронизмы; Дальманн был доставлен в лечебницу в наемном экипаже, и сейчас наемный экипаж вез его к вокзалу на площади Конститусьон. Первая свежесть осени после летнего зноя казалась символом его судьбы, поборовшей жар и смерть»— так начинается следующий абзац.
Если предыдущий начинался с того, что не прощает судьба, то здесь «действительность любит». И прощать (или нет), и любить может человек. Вот так Борхес очеловечивает абстракции.
«Дальманн узнавал их, чувствуя счастье и легкое головокружение; чуть раньше, чем перед глазами, в памяти вставали перекрестки, афишные тумбы, безыскусные черты Буэнос-Айреса. В желтом свете наступающего дня все возвращалось к нему».
После краткой пейзажной зарисовки мы узнаём о том, что «возвращалось к нему». Начиная со следующего абзаца возвращаться начнёт уже он.
Возвращаться на юг.
«Все знают, что Юг начинается на той стороне улицы Ривадавиа. Дальманн любил повторять, что это не просто фраза и что, перейдя улицу, оказываешься в мире более древнем и более надежном»
Борхес не рассказывает о своём герое. Он цитирует его. А вместе с тем и перемещает нас из пространства им созданной реальности в пространство текста.
«В холле вокзала он обнаружил, что до поезда еще полчаса. Ему вдруг вспомнилось, что в кафе на улице Бразиль (рядом с домом Иригойена) живет огромный кот, который позволяет гладить себя, точно надменное божество. Он вошел. Кот лежал там, спал. Дальманн заказал чашку кофе (это удовольствие в клинике было ему запрещено), не спеша положил сахар, попробовал и подумал, ведя рукой по черному меху, насколько это общение иллюзорно, ведь они как бы разделены стеклом, поскольку человек живет во времени, в череде событий, а сказочный зверь — в сиюминутности, в вечности мгновения»
Несколько предложений. Один абзац.
А остановиться хочется на пяти моментах.
Первое. Нас переключают на картинку, которую видит герой.
Второе. Сразу же мы попадаем в пространство его воспоминаний. И тут же нас выбрасывает в реальность героя.
Третье. Сравнение с лечебницей — и оппозиция там-здесь.
Четвёртое. Общение героя с котом и сопоставление с ним себя — очередной лик героя. В начале рассказа его жизнь сопоставляется с жизнью «романтического предка», а теперь с жизнью кота.
Пятое. Едва заметный переход от героя к мысли автора — через то, о чём герой подумал.
Ну, не потрясающий ли монтаж смыслов в одном абзаце?!
BY сквозь время и сквозь страницы
Share with your friend now:
tgoop.com/through_time_through_pages/724