tgoop.com/ssluchay/5562
Last Update:
Продолжаем рассказ о становлении российского страхового рынка двести лет назад. Начало здесь. Продолжение тут. Часть третья.
Получив проект первого страхового общества от будущих инвесторов, правительство не спешило. Но в итоге к октябрю 1823 г. министр финансов Гурьев с высочайшего позволения представляет Госсовету доклад. По ходу которого у заседателей появляются следующие вопросы:
По итогам заседания департамента экономики и общего собрания Госсовета было принято простое и надежное решение: представленное два года назад положение о создании Санкт-Петербургской частной страховой компании «принято быть не может».
Как посчитали в Госсовете к 1824 г.:
На последнем нюансе нужно остановиться подробнее. Как вы помните из предыдущей части, учредители общества планировали, что за ними останется половина компании в акциях. Но как выяснилось при анализе в Госсовете, платить за эту половину бумаг никто, конечно же, не собирался.
И тут необходимо обратить ваше внимание на основателей. Точнее как минимум на одного из них. Это легендарная личность для российского финансового рынка и всей Российской империи XIX века в целом, о которой совершенно зря не рассказывают в школе на истории, – Людвиг Штиглиц. Выходец из еврейской семьи, переехавшей в конце XVIII века в Россию из Вестфалии и здесь принявшей лютеранство, чтобы иметь возможность записаться в ряды купечества и получать государственные должности.
Этот приятный человек известен не только тем, что его семья пробилась из низов, занимаясь соляными монополиями, снабжая армию во время похода 1812 года, а он сам стал бароном и получил право передавать титул по наследству, позже превратившись в придворного банкира трех поколений российских императоров и ближайшего окружения, также размещал первые госзаймы за рубежом через банки Ротшильдов и Беринга.
Последнее, впрочем, не мешало Штиглицу тридцать лет успешно мешать Ротшильдам открыть банковский бизнес в Российской империи, так как дела он предпочитал вести самостоятельно внутри России и за рубежом – в основном через Baring bank в Лондоне и Нью-Йорке. Последний, случайно и по совместительству, сооснователь страховой компании "Феникс", успешно работавшей к тому моменту двадцать лет в России. Но это, конечно же, чистое совпадение.
Штиглиц также известен тем, что, узнав каким-то образом о взятии Парижа в 1813 году на три дня раньше других, он быстро скупил все возможные приспособления для иллюминации в Санкт-Петербурге и Москве, увеличив свое состояние всего за неделю праздников втрое, за счет дальнейшей продажи всем страждущим праздничного освещения и фейерверков.
После смерти выяснится, что состояние, перешедшее к единственному сыну, – примерно 10% от ежегодных доходов всей казны. Вероятно, это был очень талантливый человек, впрочем, вы ещё про сына ничего не слышали. В целом есть подозрение, что у Госсовета были серьезные основания отнестись к идее создания страховой компании от таких инициаторов с понятным подозрением.
Но идея создания акционерного страхового общества, что удивительно, не умерла в руках чиновников, а получила новую жизнь. Об этом в следующей части.
