Сóрок сорóк

К тому же, антимилитаризм всевозможных пацифистов на местах стал восприниматься как контрреволюционная агитация, хотя пацифисты одинаково противостояли мобилизации как в Красную, так и в Белую армии.

В ноябре 1923 циркуляр Наркомюста еще более ужесточил декрет от 1919, ограничив освобождение от воинской службы только адептами церквей, входивших в специальный перечень, подготовленный специальной комиссией. Представители течений, не вошедших в этот список, - толстовцы, баптисты, евангельские христиане, адвентисты, - советской властью пацифистами не признавались. 

В августе 1926 Совнарком вообще отменил декреты 1919 и 1920 гг., выпустив новое постановление, которое еще больше сократило количество людей претендовавших теперь уже только на альтернативную службу (закон о всеобщей воинской обязанности от 1925 исключал полное освобождение от службы по идейно-религиозным мотивам).

Ну а в 1927 году “уклонение от воинской службы под предлогом религиозных убеждений” и вовсе превратилось в уголовное преступление.

Что касается альтернативной гражданской службы, - представляющей из себя трудовую мобилизацию на особых участках промышленности (лесоповалы, шахты, каменоломни), сходную с практикой царской эпохи, - то и она в 1939 году, с нарастанием военной опасности, была отменена и более в СССР не восстанавливалась.

Параллельно с законодательными ограничениями для отказников, органы власти активно нажимали административным образом и на самих служителей, добившись в 1927-29 гг. от многих религиозных общин, ранее отличавшихся контрреволюционным пацифизмом, публичных заявлений об изменении взглядов насчет несовместимости воинской службы с верой. Ну а далее, уже в 30-е, отказ от воинской повинности по религиозным соображениям в силу многочисленных барьеров и вовсе превратился в право, существовавшее исключительно на бумаге. 

Таким образом, логика державного строительства и национальной обороны оказалась сильнее идиллических убеждений о новом общественно-государственном устройстве и большевики шаг за шагом откатывались все дальше от своих первоначальных замыслов о добровольном всеобщем вооружении народа, фактически воспроизводя систему принудительной мобилизации и бюрократического управления, которая применялась во всех прочих армиях передовых (индустриально-развитых) государств.

Telegram

Сóрок сорóк

Раз на дворе такой праздник, можно отметить, что официальное оформление РККА как профессиональной монолитной структуры произошло только по результатам X съезда РКПб в марте 1921 года.

Съезд этот судьбоносный не только потому, что под давлением Ильича была…

👍17👎1

www.tgoop.com/sorok40sorok/970

597 viewsedited  Jul 14 at 11:53

К тому же, антимилитаризм всевозможных пацифистов на местах стал восприниматься как контрреволюционная агитация, хотя пацифисты одинаково противостояли мобилизации как в Красную, так и в Белую армии.

В ноябре 1923 циркуляр Наркомюста еще более ужесточил декрет от 1919, ограничив освобождение от воинской службы только адептами церквей, входивших в специальный перечень, подготовленный специальной комиссией. Представители течений, не вошедших в этот список, - толстовцы, баптисты, евангельские христиане, адвентисты, - советской властью пацифистами не признавались. 

В августе 1926 Совнарком вообще отменил декреты 1919 и 1920 гг., выпустив новое постановление, которое еще больше сократило количество людей претендовавших теперь уже только на альтернативную службу (закон о всеобщей воинской обязанности от 1925 исключал полное освобождение от службы по идейно-религиозным мотивам).

Ну а в 1927 году “уклонение от воинской службы под предлогом религиозных убеждений” и вовсе превратилось в уголовное преступление.

Что касается альтернативной гражданской службы, - представляющей из себя трудовую мобилизацию на особых участках промышленности (лесоповалы, шахты, каменоломни), сходную с практикой царской эпохи, - то и она в 1939 году, с нарастанием военной опасности, была отменена и более в СССР не восстанавливалась.

Параллельно с законодательными ограничениями для отказников, органы власти активно нажимали административным образом и на самих служителей, добившись в 1927-29 гг. от многих религиозных общин, ранее отличавшихся контрреволюционным пацифизмом, публичных заявлений об изменении взглядов насчет несовместимости воинской службы с верой. Ну а далее, уже в 30-е, отказ от воинской повинности по религиозным соображениям в силу многочисленных барьеров и вовсе превратился в право, существовавшее исключительно на бумаге. 

Таким образом, логика державного строительства и национальной обороны оказалась сильнее идиллических убеждений о новом общественно-государственном устройстве и большевики шаг за шагом откатывались все дальше от своих первоначальных замыслов о добровольном всеобщем вооружении народа, фактически воспроизводя систему принудительной мобилизации и бюрократического управления, которая применялась во всех прочих армиях передовых (индустриально-развитых) государств.

BY Сóрок сорóк