Михаил Нейжмаков

Мое интервью изданию «Бакинский рабочий» (от 3 июня) — на самом деле, не столько собственно про политику Баку, сколько про глобальные тенденции, которые на нее влияют, включая внешнеполитический стиль администрации Трампа, роль международных мероприятий в условиях глобальной нестабильности, международный тренд на усиление внимания к вопросам обороны и безопасности.

При всем уважении к изданию, ряд моих ответов были переданы не до конца точно. Прежде всего, были добавлены тезисы, которые я не говорил. Например, несколько предложений про «последовательную и активную позицию Азербайджана в Движении неприсоединения» я не произносил, даже не упоминал эту организацию (она упоминалась в вопросе корреспондента); фразы про роль Баку в качестве «одного из ключевых центров тюркской интеграции» у меня тоже не было ; опыт работы силовых структур Азербайджана в условиях боевых действий у меня был назван «реальным», а не «уникальным». Есть и ряд других расхождений.

Интервью с полным вариантом моих ответов:

-Корр- В последние годы много говорят и пишут о том, что Азербайджан превратился в важный международный центр, принимающий глобальные инициативы. Насколько это соответствует действительности?

-МН- Чем менее стабильными являются отношения между ведущими международными игроками, тем более сложные и длительные им понадобятся переговоры для того, чтобы добиться хотя бы временного компромисса. Это, в свою очередь, повышает значение не только тех площадок, где могут проходить двусторонние переговоры между ними, но и крупных конференций и форумов, где подобные контакты между представителями таких игроков могут проходить на полях (в том числе, в непубличном формате).
Собственно, Баку в последние годы неоднократно выступал и в роли нейтральной площадки для двусторонних внешнеполитических переговоров, и в качестве организатора и принимающей стороны для международных форумов. Между тем, такой значимый фактор глобальной нестабильности, как внешнеполитический стиль администрации Дональда Трампа, до января 2029 года, когда после президентских выборов-2028 вступит в должность новый президент США, вряд ли изменится кардинально. Внешнеполитические шаги Вашингтона могут стать менее резкими, если действующий хозяин Белого дома, например, под давлением элит Республиканской партии, будет чаще передавать решение задач на значимых внешнеполитических направлениях более системным и предсказуемым членам своей команды. Но и в этом случае периодическое прямое вмешательство Дональда Трампа в работу на каждом из таких направлений, с характерной для него ставкой на «управляемый хаос», будет вносить в эти сферы больше элементов неустойчивости. Сценарий, в рамках которого пост главы США до 2028 года перейдет к действующему вице-президенту Джей Ди Вэнсу (он может реализоваться в случае смерти нынешнего американского лидера) может создать другие дестабилизирующие факторы для внешнеполитической линии Вашингтона в этот период — например, необходимость для Вэнса в такой ситуации компенсировать резкими внешнеполитическими шагами неустойчивость внутриполитических позиций.
Также не будем забывать, что пока, как минимум, до конца текущего года остаются не очень значительными шансы на прекращение боевых действий в рамках кризиса вокруг Украины. А регион Большого Ближнего Востока также будет оставаться нестабильным в ситуации, когда позиции Ирана остаются более уязвимыми после ослабления «Хезболлы», «ХАМАС» и свержения Башара Асада в Дамаске. А обстановка вокруг Сирии будет создавать новые поводы для противоречий между вовлеченными игроками (от того же Ирана до Турции и Израиля).⬇️

www.tgoop.com/m_neizhmakov/2044

9 viewsedited  Jun 8 at 01:17

Мое интервью изданию «Бакинский рабочий» (от 3 июня) — на самом деле, не столько собственно про политику Баку, сколько про глобальные тенденции, которые на нее влияют, включая внешнеполитический стиль администрации Трампа, роль международных мероприятий в условиях глобальной нестабильности, международный тренд на усиление внимания к вопросам обороны и безопасности.

При всем уважении к изданию, ряд моих ответов были переданы не до конца точно. Прежде всего, были добавлены тезисы, которые я не говорил. Например, несколько предложений про «последовательную и активную позицию Азербайджана в Движении неприсоединения» я не произносил, даже не упоминал эту организацию (она упоминалась в вопросе корреспондента); фразы про роль Баку в качестве «одного из ключевых центров тюркской интеграции» у меня тоже не было ; опыт работы силовых структур Азербайджана в условиях боевых действий у меня был назван «реальным», а не «уникальным». Есть и ряд других расхождений.

Интервью с полным вариантом моих ответов:

-Корр- В последние годы много говорят и пишут о том, что Азербайджан превратился в важный международный центр, принимающий глобальные инициативы. Насколько это соответствует действительности?

-МН- Чем менее стабильными являются отношения между ведущими международными игроками, тем более сложные и длительные им понадобятся переговоры для того, чтобы добиться хотя бы временного компромисса. Это, в свою очередь, повышает значение не только тех площадок, где могут проходить двусторонние переговоры между ними, но и крупных конференций и форумов, где подобные контакты между представителями таких игроков могут проходить на полях (в том числе, в непубличном формате).
Собственно, Баку в последние годы неоднократно выступал и в роли нейтральной площадки для двусторонних внешнеполитических переговоров, и в качестве организатора и принимающей стороны для международных форумов. Между тем, такой значимый фактор глобальной нестабильности, как внешнеполитический стиль администрации Дональда Трампа, до января 2029 года, когда после президентских выборов-2028 вступит в должность новый президент США, вряд ли изменится кардинально. Внешнеполитические шаги Вашингтона могут стать менее резкими, если действующий хозяин Белого дома, например, под давлением элит Республиканской партии, будет чаще передавать решение задач на значимых внешнеполитических направлениях более системным и предсказуемым членам своей команды. Но и в этом случае периодическое прямое вмешательство Дональда Трампа в работу на каждом из таких направлений, с характерной для него ставкой на «управляемый хаос», будет вносить в эти сферы больше элементов неустойчивости. Сценарий, в рамках которого пост главы США до 2028 года перейдет к действующему вице-президенту Джей Ди Вэнсу (он может реализоваться в случае смерти нынешнего американского лидера) может создать другие дестабилизирующие факторы для внешнеполитической линии Вашингтона в этот период — например, необходимость для Вэнса в такой ситуации компенсировать резкими внешнеполитическими шагами неустойчивость внутриполитических позиций.
Также не будем забывать, что пока, как минимум, до конца текущего года остаются не очень значительными шансы на прекращение боевых действий в рамках кризиса вокруг Украины. А регион Большого Ближнего Востока также будет оставаться нестабильным в ситуации, когда позиции Ирана остаются более уязвимыми после ослабления «Хезболлы», «ХАМАС» и свержения Башара Асада в Дамаске. А обстановка вокруг Сирии будет создавать новые поводы для противоречий между вовлеченными игроками (от того же Ирана до Турции и Израиля).⬇️

BY Михаил Нейжмаков