К вопросу о том почему левые отошли от классовой повестки
На примере Великобритании, Германии и Норвегии видно, что причина скорее всего очень банальная: доля пролетариата в обществе радикально снизилась. Например, в Германии с 47% в 1957 году до 15% в 2020.
В условиях сокращения социальной базы у левых партий было по сути две стратегии:
- усиливать аффилиацию с этой базой, чтобы, например, за немецкую SPD голосовали не 35% рабочих как было в 1957 году, а все 100% и в 2020 году партия смогла бы забрать 15% голосов электората.
- расширять повестку, включая в нее интересы других социальных групп и классов. По этому пути и пошли левые партии из примеров. Например, за SPD сейчас голосуют в основном не рабочие и партия набрала 26% в 2020 году.
В случае с внепарламетскими радикальными левыми роль играет также то, что классический рабочий класс значительно меньшей заинтересован в революции, потому что занимает вполне выгодное место в системе перераспределения. Так что у них значительно меньше мотивов поддерживать радикалов - достаточно голосовать за умеренных мейнстримных левых, которые обеспечат сохранение социальных гарантий.
К слову, в Беларуси, доля промышленных рабочих достигла пика в 1970-х, когда их было немного менее 43% от общего числа занятых в экономике. Сегодня эта цифра составляет чуть менее 30%, что в разы больше, чем в упомянутых выше странах. Кроме того, в Беларуси рабочие не имеют многих социальных гарантий, которые есть у их коллег в других европейских странах, что делает их потенциально открытыми к альтернативам текущему режиму. Это значит, что классический пролетариат остается важной частью беларуского общества и любая политическая сила, чтобы быть успешной вынуждена учитывать их интересы.
На примере Великобритании, Германии и Норвегии видно, что причина скорее всего очень банальная: доля пролетариата в обществе радикально снизилась. Например, в Германии с 47% в 1957 году до 15% в 2020.
В условиях сокращения социальной базы у левых партий было по сути две стратегии:
- усиливать аффилиацию с этой базой, чтобы, например, за немецкую SPD голосовали не 35% рабочих как было в 1957 году, а все 100% и в 2020 году партия смогла бы забрать 15% голосов электората.
- расширять повестку, включая в нее интересы других социальных групп и классов. По этому пути и пошли левые партии из примеров. Например, за SPD сейчас голосуют в основном не рабочие и партия набрала 26% в 2020 году.
В случае с внепарламетскими радикальными левыми роль играет также то, что классический рабочий класс значительно меньшей заинтересован в революции, потому что занимает вполне выгодное место в системе перераспределения. Так что у них значительно меньше мотивов поддерживать радикалов - достаточно голосовать за умеренных мейнстримных левых, которые обеспечат сохранение социальных гарантий.
К слову, в Беларуси, доля промышленных рабочих достигла пика в 1970-х, когда их было немного менее 43% от общего числа занятых в экономике. Сегодня эта цифра составляет чуть менее 30%, что в разы больше, чем в упомянутых выше странах. Кроме того, в Беларуси рабочие не имеют многих социальных гарантий, которые есть у их коллег в других европейских странах, что делает их потенциально открытыми к альтернативам текущему режиму. Это значит, что классический пролетариат остается важной частью беларуского общества и любая политическая сила, чтобы быть успешной вынуждена учитывать их интересы.
👍3
tgoop.com/low_theory_raw/820
Create:
Last Update:
Last Update:
К вопросу о том почему левые отошли от классовой повестки
На примере Великобритании, Германии и Норвегии видно, что причина скорее всего очень банальная: доля пролетариата в обществе радикально снизилась. Например, в Германии с 47% в 1957 году до 15% в 2020.
В условиях сокращения социальной базы у левых партий было по сути две стратегии:
- усиливать аффилиацию с этой базой, чтобы, например, за немецкую SPD голосовали не 35% рабочих как было в 1957 году, а все 100% и в 2020 году партия смогла бы забрать 15% голосов электората.
- расширять повестку, включая в нее интересы других социальных групп и классов. По этому пути и пошли левые партии из примеров. Например, за SPD сейчас голосуют в основном не рабочие и партия набрала 26% в 2020 году.
В случае с внепарламетскими радикальными левыми роль играет также то, что классический рабочий класс значительно меньшей заинтересован в революции, потому что занимает вполне выгодное место в системе перераспределения. Так что у них значительно меньше мотивов поддерживать радикалов - достаточно голосовать за умеренных мейнстримных левых, которые обеспечат сохранение социальных гарантий.
К слову, в Беларуси, доля промышленных рабочих достигла пика в 1970-х, когда их было немного менее 43% от общего числа занятых в экономике. Сегодня эта цифра составляет чуть менее 30%, что в разы больше, чем в упомянутых выше странах. Кроме того, в Беларуси рабочие не имеют многих социальных гарантий, которые есть у их коллег в других европейских странах, что делает их потенциально открытыми к альтернативам текущему режиму. Это значит, что классический пролетариат остается важной частью беларуского общества и любая политическая сила, чтобы быть успешной вынуждена учитывать их интересы.
На примере Великобритании, Германии и Норвегии видно, что причина скорее всего очень банальная: доля пролетариата в обществе радикально снизилась. Например, в Германии с 47% в 1957 году до 15% в 2020.
В условиях сокращения социальной базы у левых партий было по сути две стратегии:
- усиливать аффилиацию с этой базой, чтобы, например, за немецкую SPD голосовали не 35% рабочих как было в 1957 году, а все 100% и в 2020 году партия смогла бы забрать 15% голосов электората.
- расширять повестку, включая в нее интересы других социальных групп и классов. По этому пути и пошли левые партии из примеров. Например, за SPD сейчас голосуют в основном не рабочие и партия набрала 26% в 2020 году.
В случае с внепарламетскими радикальными левыми роль играет также то, что классический рабочий класс значительно меньшей заинтересован в революции, потому что занимает вполне выгодное место в системе перераспределения. Так что у них значительно меньше мотивов поддерживать радикалов - достаточно голосовать за умеренных мейнстримных левых, которые обеспечат сохранение социальных гарантий.
К слову, в Беларуси, доля промышленных рабочих достигла пика в 1970-х, когда их было немного менее 43% от общего числа занятых в экономике. Сегодня эта цифра составляет чуть менее 30%, что в разы больше, чем в упомянутых выше странах. Кроме того, в Беларуси рабочие не имеют многих социальных гарантий, которые есть у их коллег в других европейских странах, что делает их потенциально открытыми к альтернативам текущему режиму. Это значит, что классический пролетариат остается важной частью беларуского общества и любая политическая сила, чтобы быть успешной вынуждена учитывать их интересы.
BY плодотворные дебютные идеи
Share with your friend now:
tgoop.com/low_theory_raw/820