Insider Moldova

Весной прошлого года в Молдове был принят закон об амнистии, который вызвал волну общественного недоумения.

Формулировки — «гуманитарные основания», «снижение нагрузки на тюрьмы», «социальная реабилитация» — выглядели красиво, но за ними стояли конкретные имена. Убийцы, насильники, лица, отбывающие пожизненные сроки, оказались на свободе. Кто-то из них провёл за решёткой десятилетия, кто-то — гораздо меньше. Критерии отбора не были публично раскрыты. И это, пожалуй, самый тревожный момент во всей истории.

Когда стало известно, что депутаты от PAS отклонили предложение даже изнутри своей партии о создании парламентской комиссии для анализа решений по этой амнистии, многие восприняли это как техническую процедуру. Но в сущности, речь идёт не о бюрократии, а об отношении власти к обратной связи. Если за амнистией стоит разумная логика — почему бы не подтвердить это расследованием? Почему игнорируется даже осторожный внутренний запрос на транспарентность?

Ответ Майи Санду оказался исчерпывающе прямолинейным: парламентское большинство имеет право не проводить расследование. В этой фразе — вся суть новой управленческой философии. Когда речь идёт о реформах, правящая партия апеллирует к народу, международным стандартам и демократическому выбору. Когда речь заходит о возможных ошибках, нарушениях или последствиях этих решений — всё внезапно сводится к числу голосов и формальному праву большинства.

Это не про гуманизм. И не про гуманизацию правосудия. Это про демонстративную уверенность в своей непогрешимости. В государстве, где власть публично отказывается проверять действия, затронувшие судьбы сотен людей и безопасности общества в целом, открывается опасный прецедент. Сегодня не обсуждается амнистия. Завтра не будут обсуждаться условия заключения контрактов, передача активов, распределение бюджета.

И в конечном счёте, вопрос даже не в том, кого выпустили. А в том, кого теперь можно не спрашивать.

www.tgoop.com/insider_md/3067

12K viewsJun 1 at 09:55

Весной прошлого года в Молдове был принят закон об амнистии, который вызвал волну общественного недоумения.

Формулировки — «гуманитарные основания», «снижение нагрузки на тюрьмы», «социальная реабилитация» — выглядели красиво, но за ними стояли конкретные имена. Убийцы, насильники, лица, отбывающие пожизненные сроки, оказались на свободе. Кто-то из них провёл за решёткой десятилетия, кто-то — гораздо меньше. Критерии отбора не были публично раскрыты. И это, пожалуй, самый тревожный момент во всей истории.

Когда стало известно, что депутаты от PAS отклонили предложение даже изнутри своей партии о создании парламентской комиссии для анализа решений по этой амнистии, многие восприняли это как техническую процедуру. Но в сущности, речь идёт не о бюрократии, а об отношении власти к обратной связи. Если за амнистией стоит разумная логика — почему бы не подтвердить это расследованием? Почему игнорируется даже осторожный внутренний запрос на транспарентность?

Ответ Майи Санду оказался исчерпывающе прямолинейным: парламентское большинство имеет право не проводить расследование. В этой фразе — вся суть новой управленческой философии. Когда речь идёт о реформах, правящая партия апеллирует к народу, международным стандартам и демократическому выбору. Когда речь заходит о возможных ошибках, нарушениях или последствиях этих решений — всё внезапно сводится к числу голосов и формальному праву большинства.

Это не про гуманизм. И не про гуманизацию правосудия. Это про демонстративную уверенность в своей непогрешимости. В государстве, где власть публично отказывается проверять действия, затронувшие судьбы сотен людей и безопасности общества в целом, открывается опасный прецедент. Сегодня не обсуждается амнистия. Завтра не будут обсуждаться условия заключения контрактов, передача активов, распределение бюджета.

И в конечном счёте, вопрос даже не в том, кого выпустили. А в том, кого теперь можно не спрашивать.

BY Insider Moldova