tgoop.com/howtolooksmart/990
Last Update:
(1/2) В моральной философии есть проблема «моральной удачи».
Интуитивно мы связываем между собой ответственность и добровольность действия. Мы склонны оценивать людей за действия, совершенные а) самостоятельно, без внешнего принуждения или влияния и б) с полным пониманием последствий, которые можно было разумно предвидеть в момент совершения действия или до него. Иными словами, «человек морально ответственен только за то, что контролирует». Если одно или оба условия не выполняются, мы склонны отнестись к человеку менее строго.
Исторически философы старались либо игнорировать идею моральной удачи, либо доказать, что у моральной жизни к удаче (или к фортуне, если речь про философов, например, античности) есть иммунитет. Кант считал, что удача или невезение не должны влиять ни на наше моральное суждение о человеке и его поступках, ни на его моральную оценку самого себя. Человек не может нести ответственность за события за пределами своего контроля — равно как и никакая удача не должна повлиять на оценку его намерений. Скажем, извечный тезис о «силе, которая хочет зла, но совершает благо», по Канту — не имеет смысла; достигает ли злая воля своей цели, не имеет морального значения — равно как и злое действие не становится морально правильным, если по случайности приводит к счастливому исходу. Намерение является главным критерием нравственности.
Но философ Томас Нагель показывает, все не так просто: на деле большинство моральных суждений мы выносим по результату, а они далеко не всегда зависят от нас. Например, собьет ли водитель пешехода, проехав на красный свет, зависит от внешних условий — а именно, будет ли пешеход переходить в этот момент дорогу. Этот пример можно обернуть в форму дилеммы (моральные философы их любят): водитель А сел за руль пьяным, пешеход вышел на дорогу, и он сбил пешехода. Водитель Б тоже сел за руль пьяным, никто не вышел на дорогу, и он не сбил никого. Должны ли мы сказать, что водитель Б менее виноват, чем водитель А — только потому, что ему повезло, и внешние условия, на которые он не мог повлиять и о которых не мог знать, оказались в его пользу? Или же, следуя принципу контроля, мы должны сказать, что оба водителя виноваты одинаково (что, разумеется, абсурдно)? В этом и заключается парадокс моральной удачи — он показывает, что наши интуитивные и привычные моральные оценки на самом деле не так объективны и рациональны, как нам кажется.
Другой пример: более поздняя оценка наших действий. Об этом могут многое рассказать американские рабовладельцы, средневековые крестоносцы или европейские колонизаторы: они принимали моральные решения в течение жизни, которые впоследствии были переоценены потомками — и тут снова «как повезет». Рабовладельцы были лучшими людьми своих обществ; крестоносцы убивали и умирали за Бога, колонизаторы — за Цивилизацию. Принимая сейчас какое-либо моральное решение, мы не можем полагаться на «моральный абсолют», потому что он скрыт от нас.
Среда, уровень образования, наши родители и окружение, опыт, который мы имеем в течение жизни, тоже формирует наши взгляды — и мы можем повлиять на это не больше, чем на погоду. Можем ли мы нести ответственность за наши убеждения, если а) они были сформированы под воздействием внешних и внутренних причин и б) появились вне пределов нашего контроля?
Выходит, что если мы придерживаемся принципа контроля, то моральное суждение оказывается вообще невозможным: ибо мы не контролируем наше воспитание (нашу казуальную историю), условия совершения поступков, их результаты и то, как они в будущем будут оценены. Следующая остановка: моральный нигилизм, наркотики, рок-н-ролл.
BY Вроде культурный человек
Share with your friend now:
tgoop.com/howtolooksmart/990