Выглядываю носом в скважину приоткрытого окна. Пахнет землёй, затопленным ночной бурей асфальтом, воробьиным топотом по тонкой ветке, воплем коростеля в высокой траве. Взгляд здесь раскидывается свободно, беспреградно, перепрыгивает за КАД, за противостоящие муравейники куда-то к холмам. Автомобильно-промышленная пастораль, требующая широкоугольного объектива.

А раньше за моими окнами был простор разве что для макросъёмки: на полотне фасада старой двухэтажки смешивались текстуры — ржа, голубая краска, треснувшая известь: цветосочетание ледохода на апрельской реке, заставляющее отчего-то думать о яблоках, которые пахнут магазином, льном и немного позабытой поленницей. Чужой сезонный урожай, бледно-погибший салатовый, рассеянный красный, серо-земляной. От яблок мысль естественным образом перепрыгивает на грибы, а грибы — это одновременно губка, мякиш, мохринка, спора и деревце. Лучше стругать, чем надкусывать, а в супе маленькие целые шляпки всегда самые вкусные.

Концентрироваться на запахах, цветах и текстурах — моя тайная суперсобность, крайняя степень погружения в себя и в деталь. Цвет и настроение меха любой пробегающей собаки я умею облечь в слова. Однажды даже составила целую палитру оттенков петербургского жёлтого:

празднично-весенне-жёлтый, жёлтый янтарного блика, лампочко-подворотниковый жёлтый и особый жёлтый потерянного в колодце дня; потом ещё жёлтый обоев коммуналки, имени отчаяния Раскольникова, жёлтый призрачного отблеска окна заколоченного дома; рассыпавшийся жёлтый штукатурки стены, меловой жёлтый, и жёлтый затхлый, а также сыро-серо-жёлтый и жёлтый Царскосельского лицея; далее совокупный жёлтый всех одноглазых брэндмауэров, охристо-сонный, по-чеховски чахоточный, жёлтый давно не бывавшей на солнце кожи, жёлтый текстурно-шумно-громкий, жёлтый-дотронься и жёлтый-беги; жёлтый, на котором ужасно хороши тени, и жёлтый, который любую тень поглотит; следом, конечно, редкий шафрановый, горчичный, соломенно-сомневающийся, палевый, шампань (и даже вроде бы чуточку карри) и, разумеется, кленовый жёлтый; особый притихше-жёлтый Фонтанного Сада, жёлтый торжества ампира, северной обветренности едва загорелых рук — и жёлтый, который потом снится ночами и просит смотреть на себя ещё и ещё.

Формулировать никем не сформулированное — и для забавы, и для гармонизации мира. А может, и нет тут никакой гармонизации (слово-то какое), а есть лишь ежесекундная фоновая редактура окружающего: назвать неназванное, закончить образ, заполнить логические пропуски языка реальности, используя уже имеющиеся знаки и значения.

Я никогда, наверное, особо и не писала, но всегда редактировала, пересобирала бесконечный конструктор из слов, пока не получалось что-то важное, нужное, требуемое или хотя бы просто красивое. (Стихи там, например, или каламбурчик. Несколько раз получались повести.)

Когда-то, будучи юной и всёхотящей активной зверушкой, я очень обижалась на результаты тестов по определению предпочтительной сферы деятельности, которые говорили мне, что она — несмотря на все мои неестественно экстравертные потуги — всё-таки «Человек — Знак». Я-то тогда хотела взаимодействий, мироспасения, новых знакомств и настаивала на «Человек — человек».

Время расставило всё по местам и сбило с меня не моё. И оказалось, что нас тут всегда только и было двоё:

человек
знак

И смотрю теперь, сколько же мы с человеком и знаком наделали на сомнительных этих мощностях, сколькому дали названия, сколько пробелов заполнили смыслом и сколько несущественного закрепили, под скольким подвели жирную черту, доказав, что оно тут и было всегда, и всегда было таким — просто до поры неявным и ненужным, просто никем ни разу не обозначенным.

А ещё под этим постом вы можете поздравить меня с днём рождения — мне сегодня уже 36 лет, и здоровенную часть этого времени я только и делаю, что мир собираю в слова.

#будни_редакторши

Она просто не хочет.
И, возможно, замышляет варку супа.

#времямемов

А что-то вчера так славно потусили на лекции, что аж прям сильно довольная. Даже успели поболтать про избыточно-апофеничную интерпретацию глубинных слоёв фольклорных сказок!

Как мало мне всё-таки надо для счастья.

#будни_редакторши #редакторша_в_эфире

Сижу, знаете ли, и перевожу вёрсты в километры для пояснения в сносках. Мало того, что не чаяла хоть когда-нибудь обнаружить себя за подобным занятием, так ещё и ощущаю некоторое недоумение:

упорно кажется, что верста и километр — это ну типа одно и то же, просто первую эталонную версту немного неточно отмерили.

Что, кстати, вполне вероятно, поскольку верстой изначально называли длину борозды, которую оставлял запряжённый в плуг вол до того, как захочет передохнуть.

Волы ведь, как и люди, все разные: кто спринтер, кто стайер; и в среднем их борозда могла быть километровой, но результат почему-то решили замерить по довольно матёрому волу, который прошёл на 66,8 сантиметров больше, чем остальные, — и получили версту.

Это всё шуточки. На самом деле верста такая странная (чуть не сказала «непутёвая», что было бы почти преступлением против исторической правды), потому что зависит от размера сажени, а с той тоже всё нестабильно было, пока Пётр I не приказал считать, что верста — это 500 саженей, и точка. До этого были варианты ещё в 750 саженей (древняя верста) и в 1000 саженей (межевая).

А вообще древние меры длины основывались на средних размерах человеческого тела и часто соответствовали естественному восприятию расстояний, поэтому почти равенство версты и километра вообще не удивительно.

Но в целом про общую примерность версты — правда. Само слово восходит к праславянскому корню vьrsta, а он — к той же основе -vert-, что и глагол вертеть. То есть грубо говоря, вот вы шли-шли-шли, например поле вспахивая, дошли до края и пора вертеть назад — вот всё это расстояние и будет в вашем случае верстою, ведь длины стандартных наделов в года былые были примерно одинаковые. Есть даже особые соловецкие вёрсты, которые вообще завязаны на длину окружности стен Соловецкого монастыря.

Ещё один фан-факт про версту: совсем раньше эту же меру длины называли «поприще», а у поприща в свою очередь было до аж 5 вариантов числовых соответствий в зависимости от контекста. Один из них — расстояние в один день пути, которое позже стали называть «днище». (И до чего классные все эти старорусские суффиксы -ИЩ- да -ИШТ-!)

А вообще это всё к тому, что, когда в следующий раз соберётесь рефлексировать о собственном поприще, вспоминайте меры длины и этимологию: поприще — это когда ты ротик на замочек и с плугом прёшь от одного края и до другого, и так — пока не вспашешь всё, что вспахано быть должно.

#будни_редакторши #щаобъясню

Не знаю я, как так получилось, что по работе внезапно требуется провести факт-чекинг корректности цитат из древнерусских источников, но могу сказать одно:

мне по-прежнему требуется какой-то аппарат, который будет тыкать меня иголочкой раз в 2 минуты, чтобы я не отключалась, ибо моё внимание абсолютно не способно сосредотачиваться на древнерусском языке.

Только вижу я эти «здумавши», «аще», «блисташеся», моментально погружаюсь в гибернацию, и в глубине моего спяще-блуждающего сознания рисуется пастораль, как я шестнадцать лет назад сидела и гибла ровно так же в крошечной прикафедральной аудитории на лекциях и семинарах по древнерусскому языку над распахнутой хрестоматией, а за окном ещё торчала в весенних прогалинах синяя пятиэтажка-общежитие, в которой были служебные квартиры у нескольких наших преподавателей, и хотелось скорее сбежать покурить, а потом купить мини-пиццу с крабовыми палочками в подвальной университетской столовой.

Единственное, что могу утверждать достоверно: глагол «влагалиште» мне всё ещё кажется смешнее любого школьного «многочлена» — и да, этимология названия соответствующего анатомического органа есть пошла оттуда (читай: ножны).

Столько лет минуло, а я всё та же! Воистину «тако возратишася восвоасы» — только что-то сильно не хочется.

#будни_редакторши

К предыдущему

...и дары принесе многы: кони и вельблуды и буволы и дєвкы

Здорово, конечно, что девки в одном ряду с вельблудами и прочими вьючными, но проблема в другом: насмотревшись на эту фразу, я напрочь забыла, как по-настоящему называется это животное с горбом (или двумя), которое ходит в караване по пустыне.

Верьблуд?
Вельблюд?
Вельбрют?
Верльбрюд?
Верь-в-блуд??

Вспомнила в итоге, конечно, но сумасшествие было истинным, хоть и недолгим. Успела испугаться!

#будни_редакторши