💗 Сегодня опубликовали мой комментарий на статью
The ecological approach to culture во флагманском журнале по социобиологии
Evolution and Human Behavior (ранее он так и назывался
Ethology and Sociobiology), о которой
я писала ранее.
🤩 Статья действительно очень крутая и резонансная, поэтому и комментариев на неё пришло весьма много. Среди их авторов уже отметились очень известные учёные:
Леда Космидес (вместе с Дж. Туби основала эволюционную психологию, школа Санта-Барбары),
Маркус Фельдман (один из создателей математической теории культурной эволюции, работавший вместе с Л. Кавалли-Сфорца),
Питер Ричерсон (вместе с Р. Бойдом основатель теории культурной эволюции),
Майкл Томаселло (известен исследованиями происхождения языка и кооперации на основе сравнения когнитивного развития детей и человекообразных обезьян),
Паскаль Буайе (русскоязычному читателю знаком по книгам «Объясняя религию. Эволюционные истоки религиозного мышления» и «Анатомия человеческих сообществ»).
👌 В целом все согласны, что Баумар и Андре предложили очень крутую и глубокую модель, которая вписывает культуру прямо в рамку эволюционной экологии. Их минимализм позволяет показать, что культура может рассматриваться как продолжение экологической динамики: люди меняют среду, проявляют пластичность, и эти эффекты накапливаются и наследуются. Такая перспектива элегантна своей простотой и возвращает культуру в поле естественных наук. Но именно за счёт этого минимализма она рискует недооценить собственные механизмы культуры — её нормы, институты, каналы трансмиссии и историческую инерцию.
🔍 Тогда как действительно можно примирить биологию и культуру, не жертвуя автономией последней, но при этом и не теряя натурализма? На мой взгляд решение как раз предложено в
моём малыше (COM–HBE; кстати, текст так понравился редакции, что они разместили его бесплатно в открытом доступе). В COM–HBE культура понимается как надындивидуальный регуляторный уровень, встроенный в биофизические ограничения и подчиняющийся логике возврата инвестиций в приспособленность, но при этом действующий через собственные каналы трансмиссии и институционализации. Культура здесь — это система коллективного распределения компромиссов истории жизни, которая делает возможной координацию стратегий, накопление знаний и крупномасштабную кооперацию.
🥹 COM–HBE хорошо примиряет биологию и культуру так: биология задаёт жёсткие ограничения — энергетический бюджет — а культура выступает как надындивидуальный механизм перераспределения компромиссов истории жизни внутри этих рамок. Мы различаем, что подвергается отбору, что наследуется и где хранятся адаптивные решения, поэтому культура сохраняет автономию (свои институты, нормы, санкции), оставаясь при этом строго операционализируемой. Логика возврата инвестиций в приспособленность удерживает связь с отбором: закрепляются нормы и институты, повышающие возврат приспособленности на единицу вложений. В периоды структурных сдвигов закономерно проявляются рассогласования, институциональная инерция и культурный дрейф, позволяющий закрепляться и нейтральным либо даже затратным практикам. Отсюда следуют проверяемые предсказания, когда главное достоинство COM–HBE в том, что культуру можно квантифицировать и математически моделировать: динамику трансмиссии, институциональные фильтры и скорость распространения норм возможно выражать в численных показателях и включать в расчёты вместе с биологическими параметрами. В итоге COM–HBE не сводит культуру к индивидуальной пластичности, но и не превращает её в произвольный «социальный конструкт», делая её вычислимым уровнем отбора и координации в единой эволюционной картине.
❤️Вы можете бесплатно получить доступ к комментарию по этой ссылке:
https://authors.elsevier.com/a/1le9B3tz49AMuCПо ней можно читать или скачать финальную версию статьи на платформе ScienceDirect. Регистрация не требуются. Ссылка будет работать до
10 октября 2025 г. 