🇱🇹 Волна / Литва

🎤«Я был уверен, что никогда не вернусь». Большой разговор «Волны» с Томасом Венцловой — живым классиком литовской литературы.

О том, сколько он пишет стихов. Я вообще мало пишу стихов. В год пишу три-четыре, и так всю жизнь. 

О Пастернаке. Кстати, когда я виделся с Пастернаком, он сказал: «Не переводите мои ранние стихи и тем более не подражайте мне, это полная ерунда. Это манерно, претенциозно, плохо».

О возвращении из эмиграции. Я был уверен, что никогда не вернусь. Что, увы, советской власти на мой век хватит. Более рациональный подход — думать, что никогда не вернешься. И тогда, если удается вернуться, это приятный сюрприз. Всегда лучше приятный сюрприз, чем неприятный.

О США. Штаты мне не нравятся тем, что там — за некоторыми исключениями — нет архитектуры. Бесконечные городки — в сущности, большие деревни. Состоящие из комфортабельных домиков, но не более того. Или это гигантские города вроде Нью-Йорка и Чикаго, где тоже не очень уютно.

О европейских ценностях. Русский человек в той степени, в которой он принимает европейские ценности — это уже Европа. Те же Чаадаев, Пушкин, Набоков, Мандельштам, Ахматова — они были европейцами.

О Москве и Петербурге. Петербург — это Европа. Даже внешне. Он ничем не уступает ни одной европейской столице. А вот Москва — это уже чуть-чуть Евразия. Если петербургские писатели — все европейцы, то писатели, связанные с Москвой, — Толстой, Пастернак и другие — имеют какой-то другой оттенок.

Об украинцах и беларусах. Украинский и беларуский народы сложились в Великом Княжестве Литовском и приобрели свою самотождественность, идентичность. Они гораздо ближе оказались к западным ценностям, чем классическая Россия, которая к ним в царское время не приблизилась.

О войне. Я бы не хотел, чтобы эренбурговский подход «убей русского» существовал. Нет. Убей агрессора. Убей преступника. Это я могу понять. 

О том, были бы Толстой и Достоевский против войны. Толстой точно [да]. С Достоевским сложнее. Вообще, говорить о том, как бы вели себя люди, которых с нами уже нет, довольно бессмысленно.

❤61👍24❤‍🔥6🔥4😁1🤔1🍾1

www.tgoop.com/volna_lt/839

3.91K viewsedited  Jan 17, 2023 at 13:32

🎤«Я был уверен, что никогда не вернусь». Большой разговор «Волны» с Томасом Венцловой — живым классиком литовской литературы.

О том, сколько он пишет стихов. Я вообще мало пишу стихов. В год пишу три-четыре, и так всю жизнь. 

О Пастернаке. Кстати, когда я виделся с Пастернаком, он сказал: «Не переводите мои ранние стихи и тем более не подражайте мне, это полная ерунда. Это манерно, претенциозно, плохо».

О возвращении из эмиграции. Я был уверен, что никогда не вернусь. Что, увы, советской власти на мой век хватит. Более рациональный подход — думать, что никогда не вернешься. И тогда, если удается вернуться, это приятный сюрприз. Всегда лучше приятный сюрприз, чем неприятный.

О США. Штаты мне не нравятся тем, что там — за некоторыми исключениями — нет архитектуры. Бесконечные городки — в сущности, большие деревни. Состоящие из комфортабельных домиков, но не более того. Или это гигантские города вроде Нью-Йорка и Чикаго, где тоже не очень уютно.

О европейских ценностях. Русский человек в той степени, в которой он принимает европейские ценности — это уже Европа. Те же Чаадаев, Пушкин, Набоков, Мандельштам, Ахматова — они были европейцами.

О Москве и Петербурге. Петербург — это Европа. Даже внешне. Он ничем не уступает ни одной европейской столице. А вот Москва — это уже чуть-чуть Евразия. Если петербургские писатели — все европейцы, то писатели, связанные с Москвой, — Толстой, Пастернак и другие — имеют какой-то другой оттенок.

Об украинцах и беларусах. Украинский и беларуский народы сложились в Великом Княжестве Литовском и приобрели свою самотождественность, идентичность. Они гораздо ближе оказались к западным ценностям, чем классическая Россия, которая к ним в царское время не приблизилась.

О войне. Я бы не хотел, чтобы эренбурговский подход «убей русского» существовал. Нет. Убей агрессора. Убей преступника. Это я могу понять. 

О том, были бы Толстой и Достоевский против войны. Толстой точно [да]. С Достоевским сложнее. Вообще, говорить о том, как бы вели себя люди, которых с нами уже нет, довольно бессмысленно.

BY 🇱🇹 Волна / Литва