номер четыре

Озаряя дымкой нежной,
Плыл по комнате рассвет.
Было счастье безмятежным,
Душу грел надежды свет.
Утром я пришёл к Надежде,
Чтоб узнать её ответ,
Чтоб вернулось всё как прежде
Вдруг назад на десять лет.
И душа застыла между
Небом и землёй, легка,
Как увидел я Надежду,
Но в глазах её — тоска.
«Раньше был, — спросила, — где ж ты?
Не вернуть прошедших лет...»
Мне ответила Надежда,
Что надежды больше нет.
И ушла она неспешно,
Завернувшись в старый плед...
«Что ж ты делаешь, Надежда?», —
Крикнуть ей хотелось вслед.
Но ушла любовь с Надеждой,
И погас надежды свет.
Душу уж рассвет не нежит,
И былого счастья нет...

В очередной раз — к теме того, как массовая культура окружала юнца: не так давно, вспоминая этот экспериментальный текстик, заметил, что он похож на песню Киркорова «Марина». То же повторение имени рефреном, те же искусственно подтянутые рифмы. Тот же четырехстопный хорей (знает ли об этом Киркоров?)— по-моему, семантически не подходящий что к тому, что к другому сюжетцу. Но что здесь хуже всего — пожалуй, вот эта скрежещущая форсированная звукопись, к которой я столь часто придираюсь сейчас при разборе чужих стихов. Короче, бальмонтовское экспериментаторство, не более того.
Если же переходить к конкретным советам по поводу формы —советую вымарывать «ужей» из собственных текстов («Душу уж рассвет не нежит»), обращать внимание на иные синтаксические неловкости: например, в первой же строке слово «озаряя» должно подразумевать соответствующий объект в винительном падеже. Также не в кассу и тавтологии: «чтоб вернулось всё, как прежде, вдруг назад на десять лет», нужные тут ради ритмических заточек. Не мешало бы и следить за непредвиденным комическим эффектом: строки «и ушла она неспешно, завернувшись в старый плед» заставляют их автора и сейчас гомерически хохотать.
(финал в первом комменте)
🥀🤩VOINOVPOETRY🤩🥀