The Гращенков

Виновата не история, конечно. В ответ на ответ по поводу «бессодержательных нападков на историческую науку», коей, разумеется, не было и быть не могло, так как я сам по образованию историк искусства. Но авторитарный подход в управлении имеет одно побочное свойство – масштабировать идею, которая на данный момент наиболее интересна. Хрущев разбирался в сортах кукурузы, а Павел I заставлял министров отрабатывать чеканку шага. Сегодня повестка дня оказалась привязана к историческому контексту. Что о том или ином событии скажут через сто лет? Имеет ли событие смысл с точки зрения истории?

Историзм - это логика: «прошлое – настоящее – будущее». Но когда реальность становится черновиком для будущих учебников, то возникает закономерный вопрос, а уместны ли исторические методы в решении задач направленных в будущее? Про помянутый к ночи попперовский историцизм (про все эти законы, ритмы и схемы истории), на основе которых многие пытаются давать историческое предсказание, я уж и вовсе молчу. Под развитым историзмом (шутка-маршрутка с аллюзией на развитой социализм) имелась ввиду именно обратная логика, где будущее определяет прошлое. Собственно, отсюда все образы будущего родом из прошлого и построение СССР 2.0 из обрывков воспоминаний современников.

О бессмысленности апелляции к НЭП 2.0 - разумеется, данный образ сконструирован в рамках той репродуктивной идентичности, которая сегодня отрицает все новое и незнакомое. Да, это историческая метафора, которая понятная социуму в его сегодняшней формации. Гораздо лучше, чем какая-нибудь биополитика Фуко. НЭП, как и Оттепель или Перестройка – суть временные, но необходимые краткосрочные общественно-экономические проекты, связанные с необходимостью либерализации в моменты, когда государство оказывается на очередной развилке отношений с обществом. И тут я не склонен обращаться к тому же консерватору Эдуарду Банфилду (которого, кстати, не раз цитировал в работах по искусствоведению, из работы «Визуальное искусство и общественные интересы»), так как его дискурсивное поле слишком уж отличается от нашей суровой действительности, как и у Баумана или Адорно. Т.е. «наверху» пример НЭПа еще хоть как-то поймут, а вот все остальное – уже вряд ли. Поэтому бессмысленно ли апеллировать или нет, но я вижу смысл продолжать это делать лишь исходя из логики лягушки в ведре молока.

www.tgoop.com/thegraschenkov/3127

61.5K viewsDec 10, 2022 at 16:16

Виновата не история, конечно. В ответ на ответ по поводу «бессодержательных нападков на историческую науку», коей, разумеется, не было и быть не могло, так как я сам по образованию историк искусства. Но авторитарный подход в управлении имеет одно побочное свойство – масштабировать идею, которая на данный момент наиболее интересна. Хрущев разбирался в сортах кукурузы, а Павел I заставлял министров отрабатывать чеканку шага. Сегодня повестка дня оказалась привязана к историческому контексту. Что о том или ином событии скажут через сто лет? Имеет ли событие смысл с точки зрения истории?

Историзм - это логика: «прошлое – настоящее – будущее». Но когда реальность становится черновиком для будущих учебников, то возникает закономерный вопрос, а уместны ли исторические методы в решении задач направленных в будущее? Про помянутый к ночи попперовский историцизм (про все эти законы, ритмы и схемы истории), на основе которых многие пытаются давать историческое предсказание, я уж и вовсе молчу. Под развитым историзмом (шутка-маршрутка с аллюзией на развитой социализм) имелась ввиду именно обратная логика, где будущее определяет прошлое. Собственно, отсюда все образы будущего родом из прошлого и построение СССР 2.0 из обрывков воспоминаний современников.

О бессмысленности апелляции к НЭП 2.0 - разумеется, данный образ сконструирован в рамках той репродуктивной идентичности, которая сегодня отрицает все новое и незнакомое. Да, это историческая метафора, которая понятная социуму в его сегодняшней формации. Гораздо лучше, чем какая-нибудь биополитика Фуко. НЭП, как и Оттепель или Перестройка – суть временные, но необходимые краткосрочные общественно-экономические проекты, связанные с необходимостью либерализации в моменты, когда государство оказывается на очередной развилке отношений с обществом. И тут я не склонен обращаться к тому же консерватору Эдуарду Банфилду (которого, кстати, не раз цитировал в работах по искусствоведению, из работы «Визуальное искусство и общественные интересы»), так как его дискурсивное поле слишком уж отличается от нашей суровой действительности, как и у Баумана или Адорно. Т.е. «наверху» пример НЭПа еще хоть как-то поймут, а вот все остальное – уже вряд ли. Поэтому бессмысленно ли апеллировать или нет, но я вижу смысл продолжать это делать лишь исходя из логики лягушки в ведре молока.

BY The Гращенков