Помнить о прошлом - несложно. Нас этому учат родители, мы учим своих детей, в школах преподают историю, а по телевизору каждый день что-то говорят про память и какую-то фальсификацию, и повсюду церкви и памятники.

Знать прошлое - сложнее. Надо запоминать даты, понимать контекст, прилагать определенные усилия. Кто командовал Вторым белорусским фронтом? (Рокоссовский) Сколько была дневная норма хлеба в блокадном Ленинграде? (200/125 г). Это уже могут немногие, да большинству и не приходится.

Работать с прошлым - филигранное искусство. Для этого надо понимать, как прошедшее перетекает в настоящее. Почему в Совете Безопасности ООН говорят по-русски? Кто и зачем придумал носить георгиевскую ленточку? Насколько релевантно и нравственно оправданно апеллировать к национал-социализму при обсуждении реалий сегодняшнего дня? Здесь работа перестает быть массовой, она остаётся уделом единиц.

И всегда личным делом.

Перед российским интеллектуалом, к тому же служащим государству (мы повторяем опыт поздней Российской Империи или эпохи Застоя развитого социализма), нередко встают вопросы внутреннего свойства, ответ на который сразу так и не найдешь. Более того, если они не возникают, то он либо бестолочь, либо морально слеп. Склонность к рассуждениям - столь же дар, сколько и проклятие. Сейчас мы о них не будем говорить.
Но в вопросах отношений с прошлым есть безупречная мера, вполне явственно позволяющая очертить полюса моральной стороны добра и зла.

Это Война. Ее можно написать с большой буквы, в языках с артиклем, использовали бы определенный. Я бы не хотел быть участником хора пропагандистов, поскольку туда и так очередь и это, в общем, не мое. А пост этот - про работу с прошлым.

В апреле этого года мы завершили наши усилия по увековечиванию памяти моего двоюродного деда гвардии ефрейтора Орехова Александра Сергеевича.
Буквально вписали его теперь не забытое имя в историю - на плиту Памятника землякам погибшим в 1941-1945 гг. села Великого Ярославской области. Досье переписки с Минобороны и региональными властями по этому вопросу у меня уже тянет на неплохой архив, но это было сделано, потому что это нужно было сделать. Сашу Орехова, полуграмотного крестьянского пацана 18 лет, старшего брата моего деда, кстати, тоже Виталия, забрали из деревенской избы и на 4 года отправили именно спасать Россию. Буквально так. Он получал ранения, совершал подвиги (есть свидетельства, а мы храним наградные документы), смеялся, плакал, болел, боялся, засыпал, шел в атаку, замерзал, возможно - задавал вопросы и точно - надеялся вернуться домой. А погиб от ранения в одной из самых сложных штурмовых операций в истории планеты - в битве за Кенигсберг, где и был похоронен в братской могиле у поселка Шоссейное (нем. Warthen) в феврале '45.
И его жизнь - натурально - стала платой за нашу. Родина ею заплатила за своих детей, а прошлое - оплатило ею будущее.

Мне лично кажется, что, понимая это, можно работать с прошлым. Должно быть такое место, такой памятник и такая надпись, нелепая, конечно, кривая, ну что они, в Селе Великом, шрифт подобрать нормальный не смогли что ли, но должна, чтобы, как это банально сегодня ни звучит, помнили. Чтобы потомки, чтобы Ореховы знали, куда можно положить цветы, когда окажутся на исторической Родины и важнее - чтобы понимали, что это значит.

И тут нет двойной интерпретации, и вот как раз это - проще всего.

С Днём Победы.