НА БОЛОТАХ ЛЕРНЫ

Карстовыми испарениями жаберной дискотеки
полудышит рассыпанный малярийный стон – наутро
в трельяжных раскопках бритвы он вычерпает из самого
себя, застывшего в перламутровой скорости света, под веки
втаскивая в чёрные дыры зрачков неуёмные свёрла кудрей,
на карусели очереди магазинной вращая который год

високосный – созревших до 36,6.
Орфа и цербера, сфинкса, тайфуна, колхидского
стража, химеру, эфонского ферромагнита, ладона заплодного,
стрегущую сциллу, горгону замешанную, сколоченную из жести
мать коллидонскую и, наконец, её – метановую царицу.
Так тычутся ртутные виноградины по лабиринту лобному,

будто в термос уходит сон вкрученным в гайку светом –
комарам на разлив растворяется торс. Трос, проглотивший
облако, до дирижабля вспенен – занавес обернулся к нему
спиной; и другой спиной обернулся в окно – там где-то
перепархивают поля цикады. Стеклянными нитями выше
запястий стянуты руки – вязнут топлёные ноты. Ткни музыку,

из пачки вытяни балерину – навстречу губам – подожги,
пусти мотыльков на оплётку пучка. Гремучие руки –
в них связки внезапных крыльев – сквозь коридор трясут
летучих мышей на лапах, расплёсканных по воде вражды,
как тигриный взмах – раздавшихся швейных уток:
роутер глади взнесёт их в опасность эха, вздёрнутого на весу.

Ко дну редких заводей примагничены рыбьи останки. Рёбра
осоки сверкнули из брения, под копытами брызжут закрылки.
Одуревший шахматный шмель копошится в себе ураном –
обогащённый захватом – пересекая запрещённую зону, соплам
хищных соцветий, театрально растянутых, ставит вилку:
время в воздухе тлеет как роза в пустом стакане.

В ней кипит шаровая молния – месть из глаза грыжей торчит
или гранатом из кварца. Пухнут под ним медузы, стекая на кафель.
Бьётся стебля аорта с намертво вросшим в неё хорьком.
Косая улыбка её в его сердце – иголка в мешке: зачин
ведёт виолончельным смычком, отсекая фамильный трафик,
в смётанном воздухе трансформаторном разбрасывая прикорм

на манер часового боя. Взвыл он, закинув удочку изо лба,
вздыбился за собой – стоног, как трескучий фрезер – вышел
из блоков скрипучих суставов, стрелкой расстёгивая дорогу
креозотной секирой, голосом нефти, разбитой колбой
кромсая лернейский выхлоп, электрорубанком ладоней рыжий
снимая за слоем слой – вдруг в амальгамном коллапсе дрогнул.

Вниманием стянутый узел гудит в арматуре открытого
журавлиного перелома – дымится в рогах поклажа.
Последняя капля расплава их взвесила всплеском из темени –
в них вьётся катушка как ткацкая рибосома, сытая
белковыми смыслами, чаша причастия, автопробка, жажда
вины корабельной с глотком из бутылки, вклеенной

переводной наколкой на стебель пустой улитки. Но сквозь неё –
если пристально – бронзовые, видны созвездия Брайля.
Тлеющим кадыком книзу всосать, как шприц – не больше,
чем пригодится – выдохнуть, отряхнуться по нити речной йо-йо –
от семян, как болгарка или от сплетен монет, как ныряльщик – зная
в лицо каждое из прозрачных созвучий в клешнях прибоя.

Влетая в замысел о себе прозрачном – будто письмо в бутыль
или копейка в розовый поворот курортный – треснет
реторта в пасти едкого ляписа. Стол, как ствол неподвижно –
на будущий берег свисает с графина до пола. Пыльный
винил шкворчит. Подбородок вибрирует. Заведённый – весь,
словно свиток схлопнувшись – очнёшься, стоя в диване пружиной.

fraufraulein [2025] greater honeyguide

#ambient #field_recordings #electroacoustic #musique_concrète #fraufraulein

(24/48)

С поэтом, химиком и педагогом Ростиславом Русаковым открываем неформальную творческую лабораторию «Протей»!

Окружающий нас мир — информация, помещённая в самые разные структуры кодировок, каждая из которых в своей сложности оказывается предельно поэтичной. В широком смысле текстом можно назвать что угодно — от бактерии до планеты. Человечество объединяет общее стремление прочесть эти тексты, пользуясь специфическими инструментами наук и эмпирических практик. Но есть и универсальный способ постижения мира — интуитивное чтение объектов, позволяющее бесшовно совмещать разные парадигмы в поэтическом тексте. Такой способ всегда требует особой пластичности. Её развитию и посвящена серия воркшопов творческой лаборатории «Протей».

Тема первой встречи — «Метафора, как инструмент познания». Всего планируется семь встреч — с теорией, упражнениями для разминки и трансмедиальными практиками: от коллажных слэмов и различных техник визуальной поэзии до бесед с камнями и создания лего-скульптур. Да-да. К концу каждой встречи неизменно будет возникать коллективная серия работ, которые войдут в общий каталог лаборатории. Все необходимые материалы мы подготовим, но всегда можно принести и что-нибудь своё.

Курировать встречи будет поэт, химик и педагог Ростислав Русаков, совмещающий в своём творчестве поэтику метареализма, инструменты DIY-хакинга и техногенной парафикции. Ростислав — автор вирусных зинов «рыба хочет пить» и «кисть есть пасть», полиграфист самого малотиражного издательства «Кроме Словении», оператор культового сериала «Ненастоящий детектив», создатель лингво-химической схемы разложения языка и коллажной серии «Кентавры горят».

— зарегистрироваться на первую встречу

Пока Протей идёт своим путём, вместе с Вовой Кошелевым и Любовью Квятковской записали песню из грядущего альбома "Новая Земля".

МАЯТНИК ФУКО

[Припев]
Ты нежно целовал равнины и баркасы
Когда входил в закат, как маятник Фуко
Земля твоя овал, о том напишут в ТАССе
И неба акварель снимает с нас трико

[Куплет 1]
Я сверка твоих слов, откинутых за плечи
Пока гудит камзол, растерянный, как пляж
Как страшно воевать на страшной чёрной речке
Где облака вошли в сухой интерлиньяж

[Припев]

[Куплет 2]
Точней твоя пчела, прибли‌женная к нёбу
Когда выходит ночь за угловатый край
А верность маете! а долг его галопу
А страшная мечта перепечатать рай!

[Припев]

Исполнитель: Любовь Квятковская
Музыка: Ростислав Русаков
Стихи: Владимир Кошелев

подписчики, с праздником что-ли

Всем, кто держит путь на открытие лаборатории, но не только – долгая, неудобная и зеркально мерцающая песня – для сонастройки:

Путь Протея

Кто тащит глазницы на крылышках пазух,
зевком выдувая реторту,
тот взвоет, ошпарив голодную морду
обратным прыжком дикобраза.
В нелепой попытке прочесть не проявленный лист –
под клёпаным трепетом сонным
мерцая как вирус, как бабочка перетасован –
посадит занозой строку на каждом из собственных лиц.
Как в память булавочкой крепят гримасу
последнего в жизни испуга,
так спрячет узор воспалённый ладоням в угол.
Но видит колючую спину зверя –
и липкий прыжок не гаснет
(и липкий прыжок не гаснет).
Иди – как в крыжовник опасный сочится рука,
чтоб сонную ягоду дёрнуть, порвав пуповину –
кто плачет? Смотри на ладонь – ведь ты сам себя вынул.
И лает неистовый зев куста – о, зачем ты меня поругал!
Очнись это только видение, это не ты:
и не он и не я освещает прозрачный зевок.
В отражении щурится кактус, и бьют из него,
снова, иглы – и каждая строчит канву темноты.
Снова ширится в сердце шиповник, и пухнут репьем глаза,
и лицо, словно бабочка, светится славящей фразой:
из пустого листа, как из шкуры, шипы дикобраза
вырастают и крепнут – из образов в образа.

Итак, стартовала первая группа в лаборатории "Протей" – и в неё всё ещё можно попасть ⚪️

На первом занятии мы беседовали с камнями и коллективно создали цикл из 10 коллажных текстов. Составление трёхстиший из раздробленных букв было похоже духовную практику, завтра здесь появятся сканы наших работ ⚪️

На втором занятии участников ждёт ещё одна ступень дистилляции восприятия – мы перейдём к невербальным знакам. Краткий обзор прошлого цикла, немного теории по семиотике, вдохновляющие коллажи, иллюстративные материалы из поп-культуры и много практики. На этот раз действующими лицами станут цвет, форма, ритм, текстура и связь – пока в двухмерной плоскости, но.. то ли ещё будет. Присоединиться к первой группе никогда не поздно – даже если вы не вписались в первое занятие – курс можно начать с любого места без потерь в качестве погружения ⚪️


Важно: вторая встреча пройдёт на территории Винзавода – адрес внутри ссылки на регистрацию: https://zhurnal-flagi.timepad.ru/event/3371054/