tgoop.com/sergey_boroday/1288
Last Update:
#философия
С интересом слушаю курс профессора А. В. Лебедева, посвященный диалогу Платона «Кратил». В центре этого диалога находится вопрос о связи звука и значения, «имени» и означаемого. Он примечателен во многих отношениях: сильными «гераклитовскими» мотивами, многочисленными «мифопоэтическими» и философскими этимологиями, обсуждением античных теорий языка, опровержением софистических трактовок языка, развитием новой теории языка в контексте платоновского учения о видах / обликах. Также важно, что в этом диалоге Платон трактует язык довольно широко, включая сюда и суждения, в том числе философские, так что это ключевой диалог для понимания значимости философского дискурса и вообще границ философии в платонизме (к сожалению, я пока не встречал интерпретаций, которые отводили бы ему это место). Кроме того, «Кратил» — в значительной мере базирующийся на поэтической традиции — содержит большое число индоевропейских образов и мотивов, таких как мифический «установитель имен» (ономатет), образ поэзии как ткачества и плотничества, звукоизображение сущности вещи / явления и концепция тайного «языка богов», наиболее полно выражающего «облики» вещей самих по себе (в отличие от любого человеческого языка, служащего в лучшем случае лишь удачным подражанием).
Некоторые важные мысли из вводной лекции Лебедева:
🔹«Кратил» нужно читать в контексте учения Гераклита, а также ионийско-софистических концепций языка. Несмотря на то что работы софистов до нас не дошли, критическая филология постоянно расширяет нашу перспективу, в том числе благодаря новым находкам и реконструкциям. Так, например, Лебедев считает, что Дервенийский папирус является не орфической космогонией, а фрагментом трактата софиста Продика.
🔹История ранней греческой («досократической») философии в значительной мере искажена перипатетиками, которые объединили две относительно независимые традиции: ионийскую «историю» («описание, исследование»), которая являлась чем-то вроде протонауки с фундаментом в виде натуралистического монизма, и собственно италийскую «философию» («любомудрие»), которая во всех своих проявлениях генетически связана с пифагореизмом. Ионийские «историки-исследователи» (природы, общества, языка, географии, древности) не являются философами, поскольку сами себя таковыми не считали и не называли. Эти два направления различаются примерно всем: миропониманием, онтологией, телеологией, терминологией, этикой (особняком стоит Гераклит, который синтезирует идеи обеих школ, а его законными продолжателями являются стоики). Примечательно, что Аристотель отчетливо видел это отличие: он разделяет «фюсиков-ионийцев» и «афюсиков-италийцев».
🔹Платон в ранний период испытал влияние Гераклита, затем — Сократа, а позднее — пифагорейцев. В сущности, имеется четкая линия преемственности: Пифагор — Платон — неоплатоники (вопреки современным интерпретаторам, принижающим влияние пифагорейцев на Платона). Лебедев делает даже более сильное утверждение: это всё одна философия, с небольшими уточнениями и дополнениями (я в целом с этим согласен).
🔹Для понимания «Кратила» важно учитывать «алфавитную» метафору: гераклитовский космос имеет «логосную» природу в том смысле, что это «звучащий» космос, т. е. он состоит из букв / слогов, поэтому проблематика «сущностной» связи звуков и вещей не случайна. От себя добавлю, что здесь, возможно, отражен индоевропейский миф о творении Словом, в рамках которого сам космос либо прямо отождествляется со Словом, либо укоренен в Первослове как в своей онтологической основе: оба взгляда можно найти и в Ригведе, и в Брахманах, и у ранних греческих философов. Размышлял об этом здесь, а также в своей статье. Подробнее о гераклитовской «скрытой гармонии» в связи с языком и идеями Б. Уорфа см. эту заметку. Лебедев, кстати, считает, что стиль Гераклита отражает стремление приблизить обычный язык к «языку богов» (отказ от артиклей, союзов, использование глагола бытия только в отношении Единого и др.).
BY NUMINOSUM
Share with your friend now:
tgoop.com/sergey_boroday/1288