Прошлая картина завершается титрами, сообщающими о том, что почти все главные герои были убиты в ходе сталинских чисток. Судя по всему, Михалков об этом обстоятельстве забыл. Ну или поспешно переобулся, что ему вполне свойственно. Так или иначе, персонажи «Утомлённых» были извлечены из своих могил спустя 15 лет для того, чтобы принять участие в ебанутом балагане по имени «Предстояние».
Про эту ленту сказано уже достаточно. Я намеренно обойду вниманием легендарные мемы, которые она породила – в диапазоне от «Спасибо, мина» до слогана «Великое кино о великой войне», который я по сей день повторяю впопад и невпопад, если речь заходит о картине, достоинства которой смущающе сомнительны. Постараюсь подойти к этой работе без предубеждения и внезапно отмечу, что по прошествии лет она… … … … впрочем, нет, поворота не будет, это всё ещё полная хуета.
С чего бы начать. Пожалуй с того, что я в рот ебал фильмы, повествование которых болтается между кучей временных линий. Шизофренический эпос разворачивается то в настоящем, то в прошлом, то в каком-то возникшем хер знает откуда рамочном нарративе, то во сне внутри сна – ни одна из картин этого калового калейдоскопа не складывается в самостоятельную историю и не влияет на соседние. Настроение фильма пиздрячит так же отчаянно, как и его сюжет – «Предстояние» можно было бы назвать толковой кринж-комедией, если бы только угарные эпизоды про Сталина, которого макают мордой в торт или про срущих из окна истребителя немецких пилотов, не перемежались абсолютно сплэттерными фрагментами, где юным красноармейцам отрубают ноги, руки, головы, умирающие размазывают собственные кишки по линзе кинокамеры, а деревенских жителей живьём сжигают в закрытом амбаре.
Всё перечисленное замешивается в такой несуразный мутный сироп из грязи и нелепости, что в какой-то момент мне, как зрителю, расхотелось даже ненавидеть фильм. Умирают люди на экране или чудом выживают – я с одинаковым безразличием встречал оба эти исхода. Фильм напомнил – извините за банальность – худшие проявления герра Уве, когда тот в погоне за серьёзностью и драмой, забрасывал экран обезображенными трупами, искренне не понимая, почему зрителю не горько. Бессмысленная чушь, уродующая всё хорошее, что Михалков создал в прошлой картине. Нужно ли было воскрешать Котова, чтоб сделать его ебанутым уркодедом? Нужно ли было воскрешать персонажа Меньшикова, чтоб сделать его грустным скуфидоном в форме? Не нужно было. И смотреть это не нужно. Неплохие эпизоды есть, но они безвозвратно тонут в этом фестивале отврата. Фу.
Прошлая картина завершается титрами, сообщающими о том, что почти все главные герои были убиты в ходе сталинских чисток. Судя по всему, Михалков об этом обстоятельстве забыл. Ну или поспешно переобулся, что ему вполне свойственно. Так или иначе, персонажи «Утомлённых» были извлечены из своих могил спустя 15 лет для того, чтобы принять участие в ебанутом балагане по имени «Предстояние».
Про эту ленту сказано уже достаточно. Я намеренно обойду вниманием легендарные мемы, которые она породила – в диапазоне от «Спасибо, мина» до слогана «Великое кино о великой войне», который я по сей день повторяю впопад и невпопад, если речь заходит о картине, достоинства которой смущающе сомнительны. Постараюсь подойти к этой работе без предубеждения и внезапно отмечу, что по прошествии лет она… … … … впрочем, нет, поворота не будет, это всё ещё полная хуета.
С чего бы начать. Пожалуй с того, что я в рот ебал фильмы, повествование которых болтается между кучей временных линий. Шизофренический эпос разворачивается то в настоящем, то в прошлом, то в каком-то возникшем хер знает откуда рамочном нарративе, то во сне внутри сна – ни одна из картин этого калового калейдоскопа не складывается в самостоятельную историю и не влияет на соседние. Настроение фильма пиздрячит так же отчаянно, как и его сюжет – «Предстояние» можно было бы назвать толковой кринж-комедией, если бы только угарные эпизоды про Сталина, которого макают мордой в торт или про срущих из окна истребителя немецких пилотов, не перемежались абсолютно сплэттерными фрагментами, где юным красноармейцам отрубают ноги, руки, головы, умирающие размазывают собственные кишки по линзе кинокамеры, а деревенских жителей живьём сжигают в закрытом амбаре.
Всё перечисленное замешивается в такой несуразный мутный сироп из грязи и нелепости, что в какой-то момент мне, как зрителю, расхотелось даже ненавидеть фильм. Умирают люди на экране или чудом выживают – я с одинаковым безразличием встречал оба эти исхода. Фильм напомнил – извините за банальность – худшие проявления герра Уве, когда тот в погоне за серьёзностью и драмой, забрасывал экран обезображенными трупами, искренне не понимая, почему зрителю не горько. Бессмысленная чушь, уродующая всё хорошее, что Михалков создал в прошлой картине. Нужно ли было воскрешать Котова, чтоб сделать его ебанутым уркодедом? Нужно ли было воскрешать персонажа Меньшикова, чтоб сделать его грустным скуфидоном в форме? Не нужно было. И смотреть это не нужно. Неплохие эпизоды есть, но они безвозвратно тонут в этом фестивале отврата. Фу.
Add up to 50 administrators Matt Hussey, editorial director at NEAR Protocol also responded to this news with “#meIRL”. Just as you search “Bear Market Screaming” in Telegram, you will see a Pepe frog yelling as the group’s featured image. ZDNET RECOMMENDS During a meeting with the president of the Supreme Electoral Court (TSE) on June 6, Telegram's Vice President Ilya Perekopsky announced the initiatives. According to the executive, Brazil is the first country in the world where Telegram is introducing the features, which could be expanded to other countries facing threats to democracy through the dissemination of false content. Telegram message that reads: "Bear Market Screaming Therapy Group. You are only allowed to send screaming voice notes. Everything else = BAN. Text pics, videos, stickers, gif = BAN. Anything other than screaming = BAN. You think you are smart = BAN.
from us
