Notice: file_put_contents(): Write of 8285 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/tgoop/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 12288 of 20573 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/tgoop/post.php on line 50 roguelike theory@roguelike_theory P.634
В какой-то момент у разных креативных нейросеток стало трудно не замечать своеобразную “ауру", некое их уникальное и аутентичное существование, которое было связано не только с их удивительными способностями, но скорее с теми странными ошибками и глюками, в которых проявлялся их своеобразный характер. Это касается как и и у генераторов картинок типа DALL-E или Midjourney, с их криповыми образами и странным стилем, так и чат-ботов – ChatGPT, но в еще большей степени Bing Chat, который прозвали ChatBPD за очень характерный, своенравный, истеричный стиль.
Это хорошие примеры того, как Беньяминовское понимание “ауры” и той угрозы, которая несет ей технология, несколько перегружено и может быть уточнено. Странное, ауратичное существование, которое он видел в предметах искусства, конечно, особый предмет человеческого поиска; столкнувшись с проблемой “технической воспроизводимости”, художникам приходится изобретать какие-то другие способы вернуть своим творениям “уникальное существование”. Типичная стратегия здесь – сделать так, чтобы работа выражала собой некую критику собственной материальности, чтобы таким образом зафиксировать ее в каком-то уникальном моменте; критическую работу невозможно “воспроизвести”, потому что такая критика, перенесенная в какой-то другой момент, будет критиковать уже что-то другое (или вообще потеряет смысл). Как-то так пытается уникально-существовать немало искусства последней сотни лет, и, хотя потенциал такой критики явно не истощен, трудно не думать о том, что натужная неизбежность этого подхода уже давно всем надоела.
Отношения “технологии” и “ауры” едва ли могут сводиться к их взаимоуничтожению. Когда Беньямин говорит о “технической вопроизводимости”, он видит за продуктами технологии некий серийный характер: технический процесс понятен и воспроизводим, и именно эта серийность мешает “уникальности и аутентичности”. Но технология не сводится к понятному и воспроизводимому; другой вопрос, что ее невоспроизводимость нужно правильно понимать: не как принципиальную “невозможность” воспроизвести, но только как некую социальную/экономическую/историческую неадекватность этого воспроизводства. Здесь она достигается не за счет особых, критических отношений с актом создания, но в качестве некоторого избытка, затратного излишества, которое невозможно оправдать при повторении.
Никто никогда не будет тренировать ровно такую же сетку, как Bing Chat или Midjourney старой версии, потому что это дорого, странно и бессмысленно. Если у кого-то есть так много капитала, то куда разумнее его потратить на что-то новое. Эти сетки, со всеми их глюками, уникальны и аутентичны потому, что они активно существуют, вмешиваются в этот мир, но при этом, хотя они и остаются самыми обычными примерами технологии, они не серийны и не воспроизводимы. Их существование очень хрупкое; мы получаем массу удовольствия от их странностей и глюков, но в какой-то момент их отключат, заменят на куда более качественные продукты, “ауру” которых мы уже не сможем распознать. А по этим мы будем скучать, и их глюки останутся в истории культуры, даже если технологии будут отключены навсегда.
В какой-то момент у разных креативных нейросеток стало трудно не замечать своеобразную “ауру", некое их уникальное и аутентичное существование, которое было связано не только с их удивительными способностями, но скорее с теми странными ошибками и глюками, в которых проявлялся их своеобразный характер. Это касается как и и у генераторов картинок типа DALL-E или Midjourney, с их криповыми образами и странным стилем, так и чат-ботов – ChatGPT, но в еще большей степени Bing Chat, который прозвали ChatBPD за очень характерный, своенравный, истеричный стиль.
Это хорошие примеры того, как Беньяминовское понимание “ауры” и той угрозы, которая несет ей технология, несколько перегружено и может быть уточнено. Странное, ауратичное существование, которое он видел в предметах искусства, конечно, особый предмет человеческого поиска; столкнувшись с проблемой “технической воспроизводимости”, художникам приходится изобретать какие-то другие способы вернуть своим творениям “уникальное существование”. Типичная стратегия здесь – сделать так, чтобы работа выражала собой некую критику собственной материальности, чтобы таким образом зафиксировать ее в каком-то уникальном моменте; критическую работу невозможно “воспроизвести”, потому что такая критика, перенесенная в какой-то другой момент, будет критиковать уже что-то другое (или вообще потеряет смысл). Как-то так пытается уникально-существовать немало искусства последней сотни лет, и, хотя потенциал такой критики явно не истощен, трудно не думать о том, что натужная неизбежность этого подхода уже давно всем надоела.
Отношения “технологии” и “ауры” едва ли могут сводиться к их взаимоуничтожению. Когда Беньямин говорит о “технической вопроизводимости”, он видит за продуктами технологии некий серийный характер: технический процесс понятен и воспроизводим, и именно эта серийность мешает “уникальности и аутентичности”. Но технология не сводится к понятному и воспроизводимому; другой вопрос, что ее невоспроизводимость нужно правильно понимать: не как принципиальную “невозможность” воспроизвести, но только как некую социальную/экономическую/историческую неадекватность этого воспроизводства. Здесь она достигается не за счет особых, критических отношений с актом создания, но в качестве некоторого избытка, затратного излишества, которое невозможно оправдать при повторении.
Никто никогда не будет тренировать ровно такую же сетку, как Bing Chat или Midjourney старой версии, потому что это дорого, странно и бессмысленно. Если у кого-то есть так много капитала, то куда разумнее его потратить на что-то новое. Эти сетки, со всеми их глюками, уникальны и аутентичны потому, что они активно существуют, вмешиваются в этот мир, но при этом, хотя они и остаются самыми обычными примерами технологии, они не серийны и не воспроизводимы. Их существование очень хрупкое; мы получаем массу удовольствия от их странностей и глюков, но в какой-то момент их отключат, заменят на куда более качественные продукты, “ауру” которых мы уже не сможем распознать. А по этим мы будем скучать, и их глюки останутся в истории культуры, даже если технологии будут отключены навсегда.
With the sharp downturn in the crypto market, yelling has become a coping mechanism for many crypto traders. This screaming therapy became popular after the surge of Goblintown Ethereum NFTs at the end of May or early June. Here, holders made incoherent groaning sounds in late-night Twitter spaces. They also role-played as urine-loving Goblin creatures. The group’s featured image is of a Pepe frog yelling, often referred to as the “REEEEEEE” meme. Pepe the Frog was created back in 2005 by Matt Furie and has since become an internet symbol for meme culture and “degen” culture. fire bomb molotov November 18 Dylan Hollingsworth yau ma tei But a Telegram statement also said: "Any requests related to political censorship or limiting human rights such as the rights to free speech or assembly are not and will not be considered." The best encrypted messaging apps
from us
