tgoop.com/phil_besedin/566
Last Update:
В этом семестре мы с Антоном Кузнецовым ведём курс по сознанию животных для студентов нашей магистратуры. Начали с чтения Сёрла. Есть у старика статья по этой теме, в духе старого-доброго Сёрла: простые, яркие решения, куча несостыковок, резкие заявления. В общем, всё, как мы любим.
Сёрл рассуждает в таком духе: наличие сознания у животных — это очевидная истина. Почему мы могли в ней сомневаться? Во-первых, виноват картезианский дуализм, который, как мы теперь знаем, неверен. Во-вторых, виноваты те, кто считает язык чем-то особенно важным для сознания. Сёрл приводит аргументы, почему это не так. Но в какой-то момент он признаёт, что существуют такие интенциональные состояния (он вообще всё время говорит об интенциональных состояниях), которые, действительно, доступны только тем существам, которые владеют языком.
1. Интенциональные состояния, связанные с языком. Например, существо не может думать, что “есть” — это переходный глагол, или задаваться вопросом, как перевести “Я не хочу есть” на английский, если оно не обладает способностью использовать язык.
2. Интенциональные состояния, связанные с фактами, которые частично определяются языком. Например, животное не может думать, что предмет, лежащий перед ним, — это двадцатидолларовая купюра, или что человек, которого оно видит, — декан философского факультета Калифорнийского университета, потому что представленные факты — факты, связанные с человеческими институтами, такими как деньги и университеты, — требуют языка как определяющего элемента фактов.
3. Интенциональные состояния, которые представляют факты, настолько удаленные в пространстве и времени от опыта животного, что их невозможно представить без языка. Например, моя собака может думать, что я сейчас ем вкусную еду, но она не может думать, что Наполеон ел вкусную еду.
4. Интенциональные состояния, которые представляют сложные факты, сложность которых невозможно представить без языка. Это очень большой класс. Таким образом, моя собака может бояться падающего предмета, но она не может поверить в закон всемирного тяготения, даже если падающий предмет воплощает закон всемирного тяготения. У нее, вероятно, могут быть какие-то простые условные мысли, но у нее не может быть сложносоставленных мыслей, противоречащих фактам. Возможно, она может подумать: «Если бы он дал мне эту кость, я бы ее съела», но не «Если бы он дал мне кость побольше, мне бы это понравилось ещё больше!»
5. Интенциональные состояния, которые представляют факты, когда способ представления факта определяет его относительно некоторой лингвистической системы. Например, моя собака может поверить, что сейчас здесь тепло, но она не может поверить, что день 30 апреля 1993 года было теплым днем, потому что система представления дней в календаре имеет лингвистическую природу.
Сёрл утверждает, что другие интенциональные состояния, не предполагающие владения языком, доступны животным. Таковы восприятия, воспоминания, желания и т.д. Не будем спорить с Сёрлом по этому поводу, это, действительно, кажется очевидным. Но посмотрим ещё раз на список тех интенциональных состояний, которые Сёрл считает зависящими от языка. Не может ли быть субъектом этих состояний искусственный агент? Например, большая языковая модель? Принудить Сёрла к выводу о том, что БЯМы имеют сознание, конечно, не получится: он как биологический натуралист будет требовать, чтобы существо обладало определённым биологическим устройством. И не в этом моя цель.
Допустим, мы всерьёз рассматриваем вопрос о наличии сознания у большой языковой модели. Ну допустим. Какие сознательные состояния, с каким содержанием мы можем допустить у большой языковой модели? Список Сёрла здесь может быть полезен. Не думаю, что он применим к БЯМам целиком, но пункты (1) и (5) кажутся подходящими. БЯМ может думать о языке и о некоторых фактах, представленных в рамках какой-то лингвистической системы. И календарь — это, по-моему, хороший пример.
BY Беседин
Share with your friend now:
tgoop.com/phil_besedin/566