tgoop.com/lukyanenko_post/327
Last Update:
Про книжки
Сегодня в полночь на АТ стартует публикация нового романа "Поиски утраченного завтра". Завтра с утра выложу и на Литрес.
https://author.today/work/342709
Пока по ссылке переходить бесполезно, откроется в полночь!
За обложку - отдельное спасибо Vegastar Design Обложки для книг и арты
"...В старости плоха даже не физическая немощь, не заторможенность мышления, не проблемы с мочевым пузырём или, хе-хе, эрекцией. В старости самое ужасное, что ты помнишь себя молодым.
И молодость была ещё только вчера.
Семьдесят, восемьдесят, девяносто лет — неважно. Если тебе не повезло нырнуть в бездонные пучины склероза, ты помнишь себя десяти-, двадцати-, тридцатилетним. Сорокалетним. Пятидесятилетним, чёрт возьми! Тогда ты решил, что пришла старость, но ты был дураком, старость ждала впереди, зачем ты ей был нужен такой молоденький...
И умирать в восемьдесят лет не хочется точно так же, как и в двадцать.
— Пунди — это столица, — сказал генерал. Вот он был молодой, максимум шестьдесят. — Когда беженцы доберутся до Пунди, их не тронут. Как-то так всё здесь устроено.
Он стоял в кузове военного грузовика. Усталый, измотанный, пыльный — даже знаков отличия не разобрать, даже не понять, к какой человеческой армии принадлежал. Теперь, когда мы все понимали друг друга и языки утратили значение, генерал стал просто военным.
Хотя что я тут фантазирую? Много ли в российской армии генералов-негров?
— В грузовики сажаем детей до шестнадцати и беременных, — продолжил генерал. — Бензина хватит на большую часть пути.
— Не до конца? — выкрикнул кто-то из собравшихся.
— Нет, не до конца. Танки... — генерал поморщился. — Танк и русские бэтээры пойдут в проход между скалами. Мои ребята уже окапываются. Там мы и примем бой.
Все непроизвольно повернули головы. Небо на Граа точно такое же, как на Земле, не отличишь. А вот глядя на пейзаж, ты начинаешь подозревать — что-то не то.
Скалы были сиреневые в золотую блёстку. Это даже я со своим паршивым зрением видел. Таких не бывает, разве что на детских рисунках. В узком ущелье между скалами лежал бело-розовый песок, сверкая в последних лучах заходящего солнца. А дальше была пустыня, тоже бело-розовая, — проклятая пустыня, по которой мы шли двое суток, теряя людей, машины и последние надежды.
Ну ладно, я не шёл, до скал нас, старичьё, везли в грузовиках вместе с женщинами и детьми. Пока хватало машин и бензина.
— Мужчины пойдут пешком, — продолжал генерал. — Я прошу их по возможности помогать детям и беременным, когда грузовики встанут. Раненые, больные, женщины без явных признаков беременности — все идут пешком!
— А мы? — выкрикнула вызывающе лысая старушка, стоящая рядом со мной. Тогда я ещё не знал, что её зовут Вероника Бирн, что через двадцать лет мы с ней сойдёмся и проживём пять лет в любви и согласии, прежде чем разбежаться, но остаться друзьями. Её лысина не была последствием старческой деменции или иного эпатажа. Химиотерапия — и потерянный в панике п
BY Сергей Лукьяненко
Share with your friend now:
tgoop.com/lukyanenko_post/327