​В книжном клубе месяц мужского автофикшена, ну почти. Так или иначе в апреле мы выбрали «Ничто, кроме сердца» — дебютную книгу журналиста и подкастера (Blitz and Chips, Жуть, др.) Гриши Пророкова. Вышла в издательстве Папье-маше. Ее герой уезжает из Москвы после начала мобилизации, оседает в Тбилиси и описывает свою жизнь в этом временном хабе, где многим уехавшим после начала войны пришлось переосмыслить такие важные штуки как дом, дружба, любовь и будущее.

«Ничто, кроме сердца» можно читать как эмигрантский дневник одного лета, в котором смешались одинокие городские маршруты и дружеские посиделки в гостях, ночной бар-хоппинг по дешевым заведениям и поездки толпой по Грузии. А можно как большое эссе об асексуальности, в котором автор исследует свое отличное от гетеронормативного восприятие любви, для чего обращается к квир-оптике, культуре и даже Библии.

Тело помнило запахи, звуки, тактильные ощущения из Москвы и Кротово. Оно чувствовало подвох. Летом не должно быть настолько жарко. Под ногами не должно быть так гористо. Цикады слишком громкие. Свет не тот. Мы не там, где обычно.

Мне понравилось, как Пророков перемешивает личное с историями других людей, детские воспоминания с наблюдением за настоящим, как тоска по Москве перекликается с новой большой любовью к Тбилиси. Ему очень точно удалось передать мерцающую стабильность здешней жизни, которая настигает каждый раз, когда сидишь в теплой компании или покупаешь кофе у знакомого бариста, и исчезает, едва допиваешь, едва выходишь за порог дома новых друзей. Пророков торопился населить свой текст множеством реальных мест и персонажей, запечатлеть все оттенки испытываемых чувств, и оказался прав в своей спешке — к моменту, когда книга вышла, большинства людей уже там не было, даже какие-то бары успели сменить адрес. Что уж говорить о чувствах.

Это был стыдный голод одиночества. Голод от мысли, что что-то случится и больше рядом со мной не будет людей.

Хотя «Ничто, кроме сердца» на 100% проза, герой у Пророкова получился максимально лирический. Он весь как будто выкручен на эмоциональный максимум и вывернут наизнанку. Он ежедневно чувствует слишком много, из-за чего есть искушение обесценить все его чувства, наречь инфантильным, фыркнуть «да у тебя даже никто не умер». Но мне делать всего этого не захотелось. Мне, скорее, было приятно снова встретить уязвимого парня, который признается, что не понимает, что чувствует и почему, и как с этим жить и не быть одиноким. Не раз думала, что если бы герой из «Года порно» Мамаева-Найлза уехал из России, это могло бы быть продолжением его истории.

Перед всеми нами стоял так себе выбор: между домом, который стал призраком и был очернен войной, страной, где ты счастлив, но это временно, ведь ты здесь в гостях, и другой страной, где тебя вообще не ждут, — но где хотя бы есть надежда заземлиться.

Проза Пророкова, определенно, произрастает из коллективной травмы поколения обманчивой стабильности. Это история хорошо образованных молодых людей, которых одновременно страшит и не страшит проклятье, сказанное на дорожку «да кому ты там нужен?». Никому. Кому-то. Себе… Поколения, которое не торопилось взрослеть, но состарилось всего за один год. Эти седеющие люди в кедах без внятного будущего, получается, мы.