Книжная активистка

​Помню как Оля Брейнингер в 2019 году показала мне небольшой еще не отредактированный кусок перевода «Нации прозака» — это был момент, в котором Элизабет сбегает в Лондон и останавливается у друга подруги, который не особенно рад ее приезду и размещает ее чуть ли не в чулане. И вот осознав всю никчемность этой затеи с Лондоном, вдали от матери и друзей, от своей терапевтки и более-менее привычной рутины в Гарварде, Элизабет окончательно теряет связь с реальностью, не может выполнять даже минимум действий, вроде еды и душа, и непрерывно рыдает. Этот непродолжительный, но мучительный эпизод один из самых депрессивных в романе. Я тогда подумала, джизус крайст, какая невыносимая, должно быть, книга. А, впрочем, так оно и есть.

Главная героиня, она же авторка, тяжело переживает развод родителей. Свою первую попытку самоубийства она совершает в детском лагере, куда устающая на работе мать каждый год отправляет ее. Элизабет принимает слишком много Атаракса, прописанного ей от аллергии, и засыпает. Мы не знаем, был ли уход отца действительной причиной того разрушительного состояния, в которое впадает героиня, или это просто «бэд лак» и химия мозга, но депрессия будет преследовать Вуртцель всю жизнь.

«Нация прозака» — это роман-исповедь, попытка придать форму той невидимой боли, которую испытывала молодая девушка, одаренная ученица, студентка Гарварда, любимая мамина девочка, талантливая журналистка, навязчивая подружка, проблемная пациентка, странная соседка по общежитию Элизабет. Но ее история — это в какой-то степени история с хэпи эндом. Тот случай, когда от проблемы действительно находится «волшебная таблетка». И в то же самое время это печальная история целого поколения, жаждущего свободы и любви, ищущего утешения в алкоголе, наркотиках и беспорядочном сексе, а нашедших ВИЧ, зависимость и психические расстройства.

Конечно, как будто все это немножко устарело в 2023-м. Наверное, мы слишком долго ждали, и 29 лет — это ту мач. Переведенные спустя почти три десятилетия мемуары Вуртцель не открыли мне автофикшн — у меня тут большой список уже даже наших авторок, начиная той же Брейнингер, дальше Васякина, и это только самое начало алфавита. Вуртцель не открыла мне тексты про депрессию и зависимость — в этом плане я, конечно, абсолютная фанатка Мошфег и ее «Года отдыха и релакса», а еще же есть Дитлевсен. Вуртцель не добавила ничего особенно нового к теме токсичной созависимости матерей и дочерей. Короче, для меня это все как будто уже было и про все я где-то уже читала. И вот я разгоняю эту мысль и гадаю, когда же должна была выйти в России «Нация прозака», чтобы сбить нас всех с ног? Определено, до войны. А в идеале, наверное, в жирные и сытые нулевые, где-нибудь в промежутке между Пелевинским рефлексирующим постсоветское Generation “П” и Минаевским подавившимся капитализмом Духлесом.

🔥24❤12👍12

www.tgoop.com/knigagid/176

1.8K viewsApr 25, 2023 at 17:05

​Помню как Оля Брейнингер в 2019 году показала мне небольшой еще не отредактированный кусок перевода «Нации прозака» — это был момент, в котором Элизабет сбегает в Лондон и останавливается у друга подруги, который не особенно рад ее приезду и размещает ее чуть ли не в чулане. И вот осознав всю никчемность этой затеи с Лондоном, вдали от матери и друзей, от своей терапевтки и более-менее привычной рутины в Гарварде, Элизабет окончательно теряет связь с реальностью, не может выполнять даже минимум действий, вроде еды и душа, и непрерывно рыдает. Этот непродолжительный, но мучительный эпизод один из самых депрессивных в романе. Я тогда подумала, джизус крайст, какая невыносимая, должно быть, книга. А, впрочем, так оно и есть.

Главная героиня, она же авторка, тяжело переживает развод родителей. Свою первую попытку самоубийства она совершает в детском лагере, куда устающая на работе мать каждый год отправляет ее. Элизабет принимает слишком много Атаракса, прописанного ей от аллергии, и засыпает. Мы не знаем, был ли уход отца действительной причиной того разрушительного состояния, в которое впадает героиня, или это просто «бэд лак» и химия мозга, но депрессия будет преследовать Вуртцель всю жизнь.

«Нация прозака» — это роман-исповедь, попытка придать форму той невидимой боли, которую испытывала молодая девушка, одаренная ученица, студентка Гарварда, любимая мамина девочка, талантливая журналистка, навязчивая подружка, проблемная пациентка, странная соседка по общежитию Элизабет. Но ее история — это в какой-то степени история с хэпи эндом. Тот случай, когда от проблемы действительно находится «волшебная таблетка». И в то же самое время это печальная история целого поколения, жаждущего свободы и любви, ищущего утешения в алкоголе, наркотиках и беспорядочном сексе, а нашедших ВИЧ, зависимость и психические расстройства.

Конечно, как будто все это немножко устарело в 2023-м. Наверное, мы слишком долго ждали, и 29 лет — это ту мач. Переведенные спустя почти три десятилетия мемуары Вуртцель не открыли мне автофикшн — у меня тут большой список уже даже наших авторок, начиная той же Брейнингер, дальше Васякина, и это только самое начало алфавита. Вуртцель не открыла мне тексты про депрессию и зависимость — в этом плане я, конечно, абсолютная фанатка Мошфег и ее «Года отдыха и релакса», а еще же есть Дитлевсен. Вуртцель не добавила ничего особенно нового к теме токсичной созависимости матерей и дочерей. Короче, для меня это все как будто уже было и про все я где-то уже читала. И вот я разгоняю эту мысль и гадаю, когда же должна была выйти в России «Нация прозака», чтобы сбить нас всех с ног? Определено, до войны. А в идеале, наверное, в жирные и сытые нулевые, где-нибудь в промежутке между Пелевинским рефлексирующим постсоветское Generation “П” и Минаевским подавившимся капитализмом Духлесом.

BY Книжная активистка