Держать Курс

Коммунисты сочувствуют Ирану, потому что между коммунизмом и исламским фундаментализмом существует нечто общее. Обе идеологии возникли как реакция на социальную несправедливость, вызванную экономическим отставанием от Запада. В первом случае — это Российская империя и Октябрьская революция; во втором — Иран и исламская революция.

Обе идеологии строились на противопоставлении западной демократии и либерализму. Из этого вытекала критика западного образа жизни как бездуховного, материалистичного и аморального. В противоположность этому, и коммунисты, и исламисты считали себя носителями высших моральных принципов, отвергая западное стяжательство ради духовного самосовершенствования — будь то ради построения коммунизма или исламского халифата (понятия, в чем-то схожие по структуре и целеполаганию).

Отсюда следовала иная, чуждая западному либерализму концепция государственного насилия как средства наведения порядка и мобилизации общества. Государству, будь то коммунистическому или исламскому, отводилась роль активного носителя и распространителя идеологических ценностей, служащих цели национального возрождения и преодоления отсталости.

Экономическая отсталость, задержка в индустриализации и преимущественно аграрное население стали благоприятной почвой для распространения подобных идей. Коммунизм стал выражением этих противоречий в Европе и России, а на Ближнем Востоке — сначала под влиянием СССР — они приняли форму светских национально-освободительных движений, а затем трансформировались в исламский фундаментализм.

На деле, считать терроризм и исламский радикализм следствием “примитивности” ближневосточных народов или сущности самой религии — значит не понимать природы социальных процессов. Коммунисты сочувствуют Ирану, Сирии, Ираку или Палестине не столько потому, что это менее реакционные империалисты, сколько потому, что узнают в них самих себя в прошлом.

И в этом они абсолютно правы. Но они ошибаются, когда провозглашают борьбу с западным империализмом высшей формой социального прогресса, игнорируя тот факт, что прозападные режимы вроде монархий Персидского залива показывают совершенно иные результаты экономического и социального развития, нежели перманентные борцы за национальное освобождение.

В общем, я бы сказал так. Тот, кто провозглашал борьбу с империализмом в начале XX века, был, возможно, великим идеалистом и прогрессистом. Но тот, кто продолжает делать это в XXI — он не просто идиот, он реакционер, который теми или иными путями оправдывает любые преступления и репрессии, если они осуществляются в целях борьбы с Западом. Именно поэтому современные коммунисты деградировали до явной и не очень поддержки режима исламских фундаменталистов в Иране.

👍66

www.tgoop.com/keepkurs1/5344

7.22K viewsedited  Jun 17 at 18:35

Коммунисты сочувствуют Ирану, потому что между коммунизмом и исламским фундаментализмом существует нечто общее. Обе идеологии возникли как реакция на социальную несправедливость, вызванную экономическим отставанием от Запада. В первом случае — это Российская империя и Октябрьская революция; во втором — Иран и исламская революция.

Обе идеологии строились на противопоставлении западной демократии и либерализму. Из этого вытекала критика западного образа жизни как бездуховного, материалистичного и аморального. В противоположность этому, и коммунисты, и исламисты считали себя носителями высших моральных принципов, отвергая западное стяжательство ради духовного самосовершенствования — будь то ради построения коммунизма или исламского халифата (понятия, в чем-то схожие по структуре и целеполаганию).

Отсюда следовала иная, чуждая западному либерализму концепция государственного насилия как средства наведения порядка и мобилизации общества. Государству, будь то коммунистическому или исламскому, отводилась роль активного носителя и распространителя идеологических ценностей, служащих цели национального возрождения и преодоления отсталости.

Экономическая отсталость, задержка в индустриализации и преимущественно аграрное население стали благоприятной почвой для распространения подобных идей. Коммунизм стал выражением этих противоречий в Европе и России, а на Ближнем Востоке — сначала под влиянием СССР — они приняли форму светских национально-освободительных движений, а затем трансформировались в исламский фундаментализм.

На деле, считать терроризм и исламский радикализм следствием “примитивности” ближневосточных народов или сущности самой религии — значит не понимать природы социальных процессов. Коммунисты сочувствуют Ирану, Сирии, Ираку или Палестине не столько потому, что это менее реакционные империалисты, сколько потому, что узнают в них самих себя в прошлом.

И в этом они абсолютно правы. Но они ошибаются, когда провозглашают борьбу с западным империализмом высшей формой социального прогресса, игнорируя тот факт, что прозападные режимы вроде монархий Персидского залива показывают совершенно иные результаты экономического и социального развития, нежели перманентные борцы за национальное освобождение.

В общем, я бы сказал так. Тот, кто провозглашал борьбу с империализмом в начале XX века, был, возможно, великим идеалистом и прогрессистом. Но тот, кто продолжает делать это в XXI — он не просто идиот, он реакционер, который теми или иными путями оправдывает любые преступления и репрессии, если они осуществляются в целях борьбы с Западом. Именно поэтому современные коммунисты деградировали до явной и не очень поддержки режима исламских фундаменталистов в Иране.

BY Держать Курс