«Наполовину разрушенный мозг»

Д/ф «Сталин с нами?» [ВПТО «Видеофильм» / Студия «ТриТэ», 1989] создавался как попытка отразить «исторические предпосылки» преступности, коррупции и практик «имитации действительности». По мнению авторов эти детали реальности воспроизводились в словах и поступках конкретных личностей, которые именовали себя «сталинистами». Режиссер Т. Шахвердиев использовал распространенную идиому времени, чтобы описать это сообщество – всеохватный страх из прошлого:

Им нравится вождь, простой и душевный, который всех победил и нагнал страху, что и через сто лет не смогут забыть… [Огонёк, №41, 1989, С. 5]

Дихотомия «демократы» / «консерваторы» подчеркивалась различными акторами тех лет. Самым ярким сюжетом критики реформ со стороны «сталинистского взгляда» стало письмо Н. Андреевой, опубликованное в «Советской России» [см. подробнее статью Т. Атнашева]. Оценки обновления, высказанные в этом письме, вынуждали приверженцев «демократии» попытаться обличить доводы своих идеологических противников. Д/ф «Сталин с нами?» и был подобным ответом.

Большая часть критики фильма не была полифоничной, а приводила причины циркуляции «консервативных» взглядов к общему знаменателю развивающейся общественной «болезни». Например:

Режиссер окружил нас хороводом внешне привлекательных людей, которые, все как один, оборачиваются монстрами, <...> [у которых] наполовину разрушенный мозг не дает возможности несчастным людям отличить злодеяние от доброго поступка… [Огонёк, №41, 1989, С. 4].

Я отношусь к сталинистам как к больным, темным и убогим, которые не ведают, что творят. <…> Нет, я жалею сталинистов. Ведь идейное уродство страшней, может быть, физического… [Искусство кино, №4, 1990, С. 51].

«Сталин с нами?» неоднократно демонстрировался в видеозале Центрального дома кинематографистов в Москве в 1990 году, однако до телевещания он не был допущен Гостелерадио СССР из-за признания провокационного характера произведения.

📷 На фото – обложка журнала «Огонёк» [№41, 1989].