tgoop.com/explainnow/1373
Last Update:
Ща расскажу, когда редакторство меня вштырило
#редакторшьи_тексты
В средних и старших классах уроки русского языка у нас проходили в кабинете №29, на третьем этаже. Про прекрасную мою Валентину Сергеевну я написала целый цикл, поэтому просто возьмём её образ оттуда.
Помимо классических заданий и упражнений она время от времени давала «диктант наоборот»: писала на доске кусочек текста со вшитыми ошибками, которые надо было найти, и исправить, и обосновать, конечно, исправления.
А доска была потрясающая! Чёрная, с рыжими царапинами от острого мела — самая удивительная, на мой вкус, в школе: в те далёкие годы все прочие были буро-оранжевыми, часто покрытыми масляной краской (это сейчас они все унифицированы в схоластический строго-зелёный матовый, а тогда царило полнейшее DIY). На всех трёх этажах висела только ещё одна чёрная доска — в кабинете музыки. На ней ещё можно было разглядеть остатки въевшегося нотного стана.
Сейчас вот думаю: а может, и доска Валентина Сергеевны тоже когда-то была музыкальной и висела давным-давно, в каких-нибудь восьмидесятых, там, на первом этаже, в тупичке правого коридора, и дети, пялясь в неё испуганными от собственных голосов глазами, пели нестройно и жалобно «Пони бегает по кругу и в уме — пам-пам — круги считает»?
Впрочем, какой бы ни была история чёрной доски с рыжими царапинами, я её очень любила: она была длинной, немного брутальной, родной. И когда случился первый «диктант наоборот» — незапланированный и волнующий, — Валентина Сергеевна вызвала именно меня и вручила мягкий жирный мелок.
Писать грамотно самой мне, возможно, было тогда ещё сложновато, но задание сделало со мной то самое «пам-пам» из песенки, обдав непривычным по тем временам жаром весёлой уверенности. Пам! Пам! Пам! Здесь «и», здесь «запятая», а здесь, наоборот, её совсем не нужно!
Моя рука парила над меловыми строчками на длинной чёрной с рыжими царапинами доской и сшибала, как из пластмассового пистолета, всё заведомо неправильное. Казалось, что играю с пацанами в войнушку и ошибки — это солдатики противоборствующей стороны.
В школьные годы мне просто сильно нравилось это упражнение, и в душе я всегда жалела, что Валентина Сергеевна давала его редко. И только потом, уже осознанно разрабатывая в себе профессионализм в вопросах языка, я поняла: да, вот тогда-то редакторство меня и вштырило.
Тогда, паря и внутренне пританцовывая, я, возможно, впервые ощутила, что могу видеть не просто буквы, а весь механизм — как он щёлкает и жужжит, вращается и запускает шестернями соседние валы; я не просто «писала без ошибок», а строила.
Инженерно-лингвистические миротворческие войска!
Продолжение ниже
