Алавистан как яркий пример отсутствия политической субъектности
Вот, кстати, вдогонку предыдущему посту, хороший пример, что сама суверенная (субъектная) сущность власти играет больше роли в политической реальности, чем национально-религиозные идентичности.
В декабре прошлого года, работая над лонгридом о падении сирийского режима Асада (который, к сожалению, так и не был завершен), я, как и все политические авторы, обратили внимание на один важный момент: алавитов ожидает социальная катастрофа при новом правительстве в Сирии.
Сегодня мы видим, что эта катастрофа все больше приобретает черты геноцида. Однако сейчас я хотел бы поговорить не столько об алавитах самих по себе, сколько о двух других аспектах, которые часто упускаются из виду в политическом анализе, но ярко проявляются в моменты острых социальных кризисов.
Прежде всего, речь идет о политическом суверенитете. У алавитов не было даже собственной политической партии как формы политической субъектности, поскольку они полагались на своего президента-алавита Башара Асада.
Несмотря на то, что внутри алавитской общины, как и в любой другой социальной, религиозной, национальной или политической группе, существовали разные взгляды и позиции (некоторые алавиты, безусловно, были против Асада), это не привело к созданию самостоятельной политической структуры. Как мы видим сейчас, это сыграло с алавитами злую шутку.
Положившись на клан Асада, фактически самый богатый алавитский клан в мире, алавиты утратили свою политическую субъектность. И теперь за них взялись суннитские группировки разных окрасов, то есть те, кто эту субъектность формировал через огонь и кровь в сирийской гражданской войне. Это еще одно напоминание о важности наличия собственной политической организации и независимости от какой-либо одной фигуры или клана.
Сейчас в прибрежных районах западной Сирии происходят ужасные вещи. Политическую субъектность алавитов кто-то рано или поздно, попомните мои слова, возглавит. Это может произойти как внутри Сирии, так и за ее пределами. Несмотря на попытки различных групп в Турции поддержать алавитов, и несмотря на то, что сам Асад до сих пор никак себя не проявляет, этих усилий недостаточно.
Вот цена отказа от собственной субъектности в пользу других – в данном случае, светских сирийских алавитских олигархов в лице бывшего президента Асада.
Россия могла бы давно воспользоваться этой ситуацией, ведь алавиты – наиболее удобная для неё группа. Однако, к сожалению, Россия не рассматривала возможность прямого взаимодействия с алавитским сообществом. Россия предпочитает общаться напрямую с лидерами, с теми, у кого есть реальная власть. Боюсь, что теперь этой власти у алавитов нет. При этом группа сохраняет лояльность к России.
Эта религиозная группа по-прежнему лояльна к России, а Россия ничего не может сделать. Весьма печальная история как для алавитов, так и для политических возможностей Российской Федерации.
Алавистан как яркий пример отсутствия политической субъектности
Вот, кстати, вдогонку предыдущему посту, хороший пример, что сама суверенная (субъектная) сущность власти играет больше роли в политической реальности, чем национально-религиозные идентичности.
В декабре прошлого года, работая над лонгридом о падении сирийского режима Асада (который, к сожалению, так и не был завершен), я, как и все политические авторы, обратили внимание на один важный момент: алавитов ожидает социальная катастрофа при новом правительстве в Сирии.
Сегодня мы видим, что эта катастрофа все больше приобретает черты геноцида. Однако сейчас я хотел бы поговорить не столько об алавитах самих по себе, сколько о двух других аспектах, которые часто упускаются из виду в политическом анализе, но ярко проявляются в моменты острых социальных кризисов.
Прежде всего, речь идет о политическом суверенитете. У алавитов не было даже собственной политической партии как формы политической субъектности, поскольку они полагались на своего президента-алавита Башара Асада.
Несмотря на то, что внутри алавитской общины, как и в любой другой социальной, религиозной, национальной или политической группе, существовали разные взгляды и позиции (некоторые алавиты, безусловно, были против Асада), это не привело к созданию самостоятельной политической структуры. Как мы видим сейчас, это сыграло с алавитами злую шутку.
Положившись на клан Асада, фактически самый богатый алавитский клан в мире, алавиты утратили свою политическую субъектность. И теперь за них взялись суннитские группировки разных окрасов, то есть те, кто эту субъектность формировал через огонь и кровь в сирийской гражданской войне. Это еще одно напоминание о важности наличия собственной политической организации и независимости от какой-либо одной фигуры или клана.
Сейчас в прибрежных районах западной Сирии происходят ужасные вещи. Политическую субъектность алавитов кто-то рано или поздно, попомните мои слова, возглавит. Это может произойти как внутри Сирии, так и за ее пределами. Несмотря на попытки различных групп в Турции поддержать алавитов, и несмотря на то, что сам Асад до сих пор никак себя не проявляет, этих усилий недостаточно.
Вот цена отказа от собственной субъектности в пользу других – в данном случае, светских сирийских алавитских олигархов в лице бывшего президента Асада.
Россия могла бы давно воспользоваться этой ситуацией, ведь алавиты – наиболее удобная для неё группа. Однако, к сожалению, Россия не рассматривала возможность прямого взаимодействия с алавитским сообществом. Россия предпочитает общаться напрямую с лидерами, с теми, у кого есть реальная власть. Боюсь, что теперь этой власти у алавитов нет. При этом группа сохраняет лояльность к России.
Эта религиозная группа по-прежнему лояльна к России, а Россия ничего не может сделать. Весьма печальная история как для алавитов, так и для политических возможностей Российской Федерации.
Telegram has announced a number of measures aiming to tackle the spread of disinformation through its platform in Brazil. These features are part of an agreement between the platform and the country's authorities ahead of the elections in October. How to build a private or public channel on Telegram? Find your optimal posting schedule and stick to it. The peak posting times include 8 am, 6 pm, and 8 pm on social media. Try to publish serious stuff in the morning and leave less demanding content later in the day. 4How to customize a Telegram channel? Public channels are public to the internet, regardless of whether or not they are subscribed. A public channel is displayed in search results and has a short address (link).
from us
