Мать драконов

Однажды я написала стихотворение про девочек, которое заканчивалось строками «о страхе ты в принципе знать ничего не знал».

Так и есть. Я ничего не знала о страхе, пока не родились девочки. До их рождения я не раз дралась, заступаясь за себя и своих близких. Прыгала в реку с железнодорожного моста. Садилась ночью в чужие машины. Защищала свою жизнь, свое тело, свою свободу – кулаками, словами, побегом и даже попыткой уйти из жизни. Но никогда мне не было так страшно, как стало ровно в тот момент, когда я сидя на кровати в послеродовой палате вдруг осознала, что сейчас, спустя несколько дней после родов, я, наконец, увижу своих детей. И невероятный страх накрыл меня с головой – такой, какого я никогда не знала. Страх за тех, с кем я еще даже не была знакома, кого еще в глаза не видела. В следующее мгновение орущих детей внесли в мою палату и у меня началась новая жизнь, в которой я теперь защищала их.

С Теодором все только усилилось, а я-то надеялась, что опыт как-то притупит эти чувства. Теперь-то я знала, что весь мир – сплошная опасность: мягкие бортики на кровати, подушки, одеяла, поза на животе, ложный круп и прочее, и прочее. Первые месяцы после его рождения мне снилось, что коляска переворачивается, что в доме начинается пожар, потоп, землетрясение, конец света, и я бегу, кричу, спасаю, вытаскиваю его тонущего из ванны, выношу из огня, выхватываю из-под несущегося автомобиля. Мой психотерапевт считает, что это так подсознание пытается избавиться от ребенка – подавленная агрессия на ребенка, ведь он появился и не дает мне спать, есть, отдыхать, а ведь не было бы ребенка – я бы жила припеваючи. Конечно, на самом деле я не хочу, чтобы он куда-то исчез, но уставшее подсознание не видит других путей решения этой проблемы. Возможно, все именно так и работает, но ведь еще есть и этот страх, который проникает всюду, в том числе и в мои сны. Иногда доходит до абсурдного – мыслей о том, что я сама могла бы причинить боль ребенку, то есть опасность может исходить даже от меня, не то что от этого враждебного мира.

Я пишу сейчас об этом, но это вовсе не значит, что эти чувства овладевают мной 24 часа в сутки, и меня нужно срочно изолировать от семьи и отправить на принудительное лечение. Я много веселюсь, смеюсь, наслаждаюсь общением с ребенком, во мне много нежности, которая плещется и выходит порой из берегов. Иногда я бываю раздражена и прошу присмотреть за ним родных, пока я занимаюсь другими делами, или взять его на пару часов, чтобы я могла немного поспать после плохой ночи. У меня обычная жизнь обычной матери годовалого ребенка. Но помимо всего этого есть и он – этот страх, который выпрыгивает из-за угла стоит мне, например, лечь спать и закрыть глаза. Или прочесть где-то грустную историю. Или узнать, что кто-то из знакомых потерял ребенка. Он неотступный спутник, не только мой, увы, но и многих других, даже самых позитивных и уравновешенных с виду родителей.

Я не знаю, как с ним справляться, ну, кроме как обращаться за помощью к психотерапевту, медитировать, работать со своими тревогами, хорошо спать, говорить о том, что тревожит, с людьми, которые смогут вас поддержать (так и делаю). Еще у меня есть такой маленький трюк – я представляю своих детей взрослыми. Я вижу, как мой сын, взрослый, счастливый, здоровый, красивый, например, сидит развалившись в кресле моей гостиной. Или как он смеется на кухне, разговаривая с отцом. Или как обнимает – тоже взрослых и красивых – старших сестер. Когда я представляю в своей голове моих детей, живущих долго и счастливо, страху ничего не остается, кроме как отступить. Пусть не навсегда, но он все же уходит. Сегодня на канале о депрессии https://www.tgoop.com/thenoondaydemon я прочла фразу: «Пока пишешь обо всем, что внутри, пока облекаешь боль в слова, появляется смелость двигаться дальше». Так и мне помогает говорить о страхе вслух. Так я понимаю, что самое важное в этом для меня то, что у меня трое детей. Мне так страшно, потому что мне есть, за кого бояться. И кого – всегда – любить.

www.tgoop.com/diemutterderdrachen/90

2.4K viewsedited  Feb 28, 2018 at 11:01

Однажды я написала стихотворение про девочек, которое заканчивалось строками «о страхе ты в принципе знать ничего не знал».

Так и есть. Я ничего не знала о страхе, пока не родились девочки. До их рождения я не раз дралась, заступаясь за себя и своих близких. Прыгала в реку с железнодорожного моста. Садилась ночью в чужие машины. Защищала свою жизнь, свое тело, свою свободу – кулаками, словами, побегом и даже попыткой уйти из жизни. Но никогда мне не было так страшно, как стало ровно в тот момент, когда я сидя на кровати в послеродовой палате вдруг осознала, что сейчас, спустя несколько дней после родов, я, наконец, увижу своих детей. И невероятный страх накрыл меня с головой – такой, какого я никогда не знала. Страх за тех, с кем я еще даже не была знакома, кого еще в глаза не видела. В следующее мгновение орущих детей внесли в мою палату и у меня началась новая жизнь, в которой я теперь защищала их.

С Теодором все только усилилось, а я-то надеялась, что опыт как-то притупит эти чувства. Теперь-то я знала, что весь мир – сплошная опасность: мягкие бортики на кровати, подушки, одеяла, поза на животе, ложный круп и прочее, и прочее. Первые месяцы после его рождения мне снилось, что коляска переворачивается, что в доме начинается пожар, потоп, землетрясение, конец света, и я бегу, кричу, спасаю, вытаскиваю его тонущего из ванны, выношу из огня, выхватываю из-под несущегося автомобиля. Мой психотерапевт считает, что это так подсознание пытается избавиться от ребенка – подавленная агрессия на ребенка, ведь он появился и не дает мне спать, есть, отдыхать, а ведь не было бы ребенка – я бы жила припеваючи. Конечно, на самом деле я не хочу, чтобы он куда-то исчез, но уставшее подсознание не видит других путей решения этой проблемы. Возможно, все именно так и работает, но ведь еще есть и этот страх, который проникает всюду, в том числе и в мои сны. Иногда доходит до абсурдного – мыслей о том, что я сама могла бы причинить боль ребенку, то есть опасность может исходить даже от меня, не то что от этого враждебного мира.

Я пишу сейчас об этом, но это вовсе не значит, что эти чувства овладевают мной 24 часа в сутки, и меня нужно срочно изолировать от семьи и отправить на принудительное лечение. Я много веселюсь, смеюсь, наслаждаюсь общением с ребенком, во мне много нежности, которая плещется и выходит порой из берегов. Иногда я бываю раздражена и прошу присмотреть за ним родных, пока я занимаюсь другими делами, или взять его на пару часов, чтобы я могла немного поспать после плохой ночи. У меня обычная жизнь обычной матери годовалого ребенка. Но помимо всего этого есть и он – этот страх, который выпрыгивает из-за угла стоит мне, например, лечь спать и закрыть глаза. Или прочесть где-то грустную историю. Или узнать, что кто-то из знакомых потерял ребенка. Он неотступный спутник, не только мой, увы, но и многих других, даже самых позитивных и уравновешенных с виду родителей.

Я не знаю, как с ним справляться, ну, кроме как обращаться за помощью к психотерапевту, медитировать, работать со своими тревогами, хорошо спать, говорить о том, что тревожит, с людьми, которые смогут вас поддержать (так и делаю). Еще у меня есть такой маленький трюк – я представляю своих детей взрослыми. Я вижу, как мой сын, взрослый, счастливый, здоровый, красивый, например, сидит развалившись в кресле моей гостиной. Или как он смеется на кухне, разговаривая с отцом. Или как обнимает – тоже взрослых и красивых – старших сестер. Когда я представляю в своей голове моих детей, живущих долго и счастливо, страху ничего не остается, кроме как отступить. Пусть не навсегда, но он все же уходит. Сегодня на канале о депрессии https://www.tgoop.com/thenoondaydemon я прочла фразу: «Пока пишешь обо всем, что внутри, пока облекаешь боль в слова, появляется смелость двигаться дальше». Так и мне помогает говорить о страхе вслух. Так я понимаю, что самое важное в этом для меня то, что у меня трое детей. Мне так страшно, потому что мне есть, за кого бояться. И кого – всегда – любить.

BY Мать драконов