Мать драконов

У меня есть заметка в телефоне – в нее я пишу, когда у Теодора вылез первый зуб, когда он пополз на четвереньках (и устроил дестрой в моей квартире) и прочие вехи его взросления. Не знаю, когда я остановлюсь. Возможно, когда он скажет: «Мама, это тебя не касается, закрой дверь в мою комнату с той стороны!»

А еще есть мои собственные вехи. Их я тоже записываю, но, в основном, у себя в голове. Я мысленно отмечаю каждый раз, когда я снова делаю что-то, чем могла заниматься до Теодора, а с его рождением перестала. Например, 31 октября я пошла на первый концерт в этом году. 2 декабря – в кино. Моя первая пробежка за последние 1,5 года состоялась 1 октября, когда Тео было уже 7 месяцев. Мои первые пять километров – еще через неделю. 28 ноября, спустя год, я вернулась на курсы немецкого языка – два раза в неделю, по полтора часа. Я ехала на свое первое занятие и у меня было такое чувство, словно я еду на первую пару в институте. Словно сегодня я, наконец, стала взрослая и самостоятельная и мне больше никто не указ. Хотя я, наоборот, сняла с себя ответственность на два часа и переложила ее на мужа и других детей.

Я ощущала себя невероятно сильной и взрослой просто оттого, что целых полтора часа мне не нужно было концентрировать внимание на моем ребенке. Я могла пить еще горячий кофе, не остерегаясь, что его кто-то выльет на себя. Могла выйти в туалет, когда мне этого хотелось. Могла писать в тетради и не переживать, что кто-то может выхватить у меня ручку и в лучшем случае ее облизать, а в худшем – лучше и не представлять.

Я подумала: неужели я возвращаю себе по кусочкам свою жизнь? И тут же себя одернула.

Возможно, у других это не так, но для меня слова, которыми я разговариваю в первую очередь сама с собой, очень важны. Разве Теодор отнимал мою жизнь? Я же сама, по исключительно собственной воле желала, чтобы он появился в моей жизни и позволил о нем заботиться. Правильно ли говорить, что я возвращаю себе свою жизнь, словно все эти месяцы я жила не своей, а чужой жизнью, которую мне навязали? Нет. Но я определенно возвращаю себе какие-то возможности, и это, конечно, и волнительно, и приятно.

Конечно, все эти месяцы я нередко ставила желания сына превыше своих. Но, если честно, я ведь тоже много что приобретала, отказываясь от привычных и дорогих сердцу вещей (на время). Я не могла пойти в кинотеатр – но взамен я получала возможность видеть, как он спит на моей груди, когда я смотрю кино на своем ноутбуке. Не слышала выступления любимых групп – но слышала, как впервые засмеялся мой сын. Круглосуточный присмотр за маленьким ребенком утомляет. Рутина – утомляет. Недосып – превращает даже самого здорового человека, каким я считаю себя, в зомби. Но никто не отбирал твою жизнь, Женя, говорю я себе. Это и была моя жизнь, просто в ней не было места, например, вечерним курсам немецкого языка, а теперь есть. Однажды, допустим, я захочу снова поступить в университет, и в моей жизни не будет времени на что-то еще, но от этого моя жизнь не перестанет быть моей, и университет не отнимет её у меня.

Теодор не отнял у меня – меня. Он просто нуждался в моей заботе – так сильно, что иногда, к сожалению, я не успевала позаботиться о себе, как и многие другие мамы. От этого у многих родителей, как мне кажется, и возникает это болезненное чувство, что жизнь проходит мимо, словно ребенок ее отнимает. Недавно, пару недель назад, я впервые полежала в ванной за девять месяцев, а не просто приняла душ. Сегодня, 7 декабря, я сижу в новом берлинском коворкинге для родителей. У меня абонемент – два раза в неделю в комнате с вигвамом и игрушками замечательные няни будут приглядывать за Теодором по 2 часа, пока я буду заниматься своими делами. Буду читать, учиться, работать – совсем немножко. Сегодня я впервые с рождения Теодора положила ноутбук в свой рюкзак и теперь сижу и пишу за ним в этом красивом месте. Я и раньше так делала – выходила из дома с ноутом, садилась в кафе или антикафе и работала с утра до самого вечера, а то и ночью. Только тогда в соседней комнате меня не ждал самый красивый и самый улыбчивый девятимесячный мальчик на свете.

www.tgoop.com/diemutterderdrachen/68

2.0K viewsedited  Dec 7, 2017 at 14:13

У меня есть заметка в телефоне – в нее я пишу, когда у Теодора вылез первый зуб, когда он пополз на четвереньках (и устроил дестрой в моей квартире) и прочие вехи его взросления. Не знаю, когда я остановлюсь. Возможно, когда он скажет: «Мама, это тебя не касается, закрой дверь в мою комнату с той стороны!»

А еще есть мои собственные вехи. Их я тоже записываю, но, в основном, у себя в голове. Я мысленно отмечаю каждый раз, когда я снова делаю что-то, чем могла заниматься до Теодора, а с его рождением перестала. Например, 31 октября я пошла на первый концерт в этом году. 2 декабря – в кино. Моя первая пробежка за последние 1,5 года состоялась 1 октября, когда Тео было уже 7 месяцев. Мои первые пять километров – еще через неделю. 28 ноября, спустя год, я вернулась на курсы немецкого языка – два раза в неделю, по полтора часа. Я ехала на свое первое занятие и у меня было такое чувство, словно я еду на первую пару в институте. Словно сегодня я, наконец, стала взрослая и самостоятельная и мне больше никто не указ. Хотя я, наоборот, сняла с себя ответственность на два часа и переложила ее на мужа и других детей.

Я ощущала себя невероятно сильной и взрослой просто оттого, что целых полтора часа мне не нужно было концентрировать внимание на моем ребенке. Я могла пить еще горячий кофе, не остерегаясь, что его кто-то выльет на себя. Могла выйти в туалет, когда мне этого хотелось. Могла писать в тетради и не переживать, что кто-то может выхватить у меня ручку и в лучшем случае ее облизать, а в худшем – лучше и не представлять.

Я подумала: неужели я возвращаю себе по кусочкам свою жизнь? И тут же себя одернула.

Возможно, у других это не так, но для меня слова, которыми я разговариваю в первую очередь сама с собой, очень важны. Разве Теодор отнимал мою жизнь? Я же сама, по исключительно собственной воле желала, чтобы он появился в моей жизни и позволил о нем заботиться. Правильно ли говорить, что я возвращаю себе свою жизнь, словно все эти месяцы я жила не своей, а чужой жизнью, которую мне навязали? Нет. Но я определенно возвращаю себе какие-то возможности, и это, конечно, и волнительно, и приятно.

Конечно, все эти месяцы я нередко ставила желания сына превыше своих. Но, если честно, я ведь тоже много что приобретала, отказываясь от привычных и дорогих сердцу вещей (на время). Я не могла пойти в кинотеатр – но взамен я получала возможность видеть, как он спит на моей груди, когда я смотрю кино на своем ноутбуке. Не слышала выступления любимых групп – но слышала, как впервые засмеялся мой сын. Круглосуточный присмотр за маленьким ребенком утомляет. Рутина – утомляет. Недосып – превращает даже самого здорового человека, каким я считаю себя, в зомби. Но никто не отбирал твою жизнь, Женя, говорю я себе. Это и была моя жизнь, просто в ней не было места, например, вечерним курсам немецкого языка, а теперь есть. Однажды, допустим, я захочу снова поступить в университет, и в моей жизни не будет времени на что-то еще, но от этого моя жизнь не перестанет быть моей, и университет не отнимет её у меня.

Теодор не отнял у меня – меня. Он просто нуждался в моей заботе – так сильно, что иногда, к сожалению, я не успевала позаботиться о себе, как и многие другие мамы. От этого у многих родителей, как мне кажется, и возникает это болезненное чувство, что жизнь проходит мимо, словно ребенок ее отнимает. Недавно, пару недель назад, я впервые полежала в ванной за девять месяцев, а не просто приняла душ. Сегодня, 7 декабря, я сижу в новом берлинском коворкинге для родителей. У меня абонемент – два раза в неделю в комнате с вигвамом и игрушками замечательные няни будут приглядывать за Теодором по 2 часа, пока я буду заниматься своими делами. Буду читать, учиться, работать – совсем немножко. Сегодня я впервые с рождения Теодора положила ноутбук в свой рюкзак и теперь сижу и пишу за ним в этом красивом месте. Я и раньше так делала – выходила из дома с ноутом, садилась в кафе или антикафе и работала с утра до самого вечера, а то и ночью. Только тогда в соседней комнате меня не ждал самый красивый и самый улыбчивый девятимесячный мальчик на свете.

BY Мать драконов