tgoop.com/borderlinewriting/158
Last Update:
Новые акты тут и у Софьи.
СЛУЧАИ, ДОРЫ
АКТ N.
<...>
Анна. Нас было шестеро, я — самая младшая, папина любимица, названная по имени той, кого ты желал. Она была дочерью раввина, учителя по ивриту. Когда я думаю о ней, то, бывает, вспоминаю о Мириам, дочери архивариуса в еврейской ратуше… Мы все вылезли из матери одни за другой, одна за другими: Матильда, Жан Мартин, Оливер, Эрнст, Софи… Я едва умела говорить, а вокруг копошился мир: сестры теребили фарфоровых куколок, срывали с них платья, обматывали атласными лентами; братья играли в солдатиков, такая глупая игра, мы поняли это после… только Жан Мартин иногда оставлял нас. Он любил, пока взрослые не видят, вертеться с твоей трубкой… Потеряв ее, ты ругался: Scheiße! Scheiße!
Венский дом опустел не сразу: сначала ушла Матильда, потом братья. Я, мать и Софи остались одни. Помню, к тебе пришел высокий господин в шляпе с торчащей подкладкой, вы закрылись в кабинете и долго не выходили. Мать сказала Софи нарядиться, а меня отправила на чердак. Теперь я знаю, она хотела, чтобы я ушла и никогда не возвращалась… Я заперла дверь изнутри и села у окна, смотрела на лошадей и прохожих дам. Что-то случилось тогда, сама не знаю, я открыла рот, облизнула деревянную раму и впилась в нее зубами, кусок древесины попал на язык. Я сидела там, разжевывая дерево, щепку за щепкой, пока оно не превратилось во влажное месиво. Древесина была как наваждение, когда я жевала ее, то ни о чем не думала, было спокойно, как в колыбели… Я искала этот вкус везде: в чертежных карандашах, фруктовых корзинах, солдатиках, с которыми когда-то играли братья, даже бумага подходила. Когда мы начали анализ, я долго не признавалась, что грызла деревья, на вкус все было не то…
<...>
Другие акты:
АКТ N
АКТ N
АКТ N
АКТ N
BY пограничное письмо | аня кузнецова
Share with your friend now:
tgoop.com/borderlinewriting/158