100 лет назад, 20 октября 1924, в Москве умер Александр Горский. Балетмейстер, родившийся и учившийся в Петербурге, олицетворяет истинную хореографическую «московскость»; из 35 лет творческой деятельности 25 лет, четверть века, он отдал Москве. Его творчество в Первопрестольной, конечно, спорно, не все постановки вызывали одобрение, ему противодействовали ведущие мастера академической сцены. Но все же именно благодаря Горскому мы имеем сегодняшний балет «Дон Кихот».

Последние годы Горского были печальны. В театре ему не давали работы, директор Малиновская очень недолюбливала балетмейстера. Чтобы прокормить себя, он даже сочинял номера для цирка: ставил танцы шахмат.

Он слабел и сдавал, как писали его друзья, физически и психически. «Горский томился без живого дела. Правда, он начал как-то физически сдавать. Он стал замыкаться в себе и потерял способность смело мечтать. В театре ему ничего не предлагали» (из воспоминаний Г. Римского-Корсакова). От голода его спасло преподавание в студии Элирова, «очень сомнительной репутации», но балетмейстер ответил на эти упреки: «Вот меня ругают, что я пошел преподавать к Элирову. Театр ничего для меня не сделал, а Элиров привез мне дрова, дал прекрасный паек и деньги, он рад исполнить каждое мое желание».

Последний год своей жизни он приходил в театр, где ему ничего не предлагали поставить, «растерянно бродил по коридорам и залам, отвечая невпопад на вопросы, не замечая перешептываний». Как вспоминает ученица Горского О. Некрасова, с ним «в эти годы в театре совсем перестали считаться. Последние полтора года жизни Горского в театра всячески третировали. Вслух называли ненормальным, хотя явных проявлений его психической болезни еще не было. Но он терял силы, появилась слабость, засыпал часто, стал апатичен. В классе как-то запутался в движениях. Врачи нашли, что он переработался и что надо отдыхать. А сестре отдельно сказали, что жить осталось не более года. Однажды поднялся на колосники, догола разделся и так лежал, воображая, что он грелся под лучами солнца у моря». Его сестра, описывая этот эпизод, о котором говорят несколько современников, прибавляет: «И с больной психикой он по-прежнему театр воспринимал как гревшее его всю жизнь солнце искусства«.

На панихиде в Большом театре гроб Горского был покрыт живыми цветами. Екатерина Гельцер молча положила на грудь усопшего букет белых роз. Он похоронен на Ваганьковском кладбище. P.s. Кстати, на памятнике дата смерти указана как 10 февраля (поправлено С.В. Лалетиным), это к вопросу о том, что не стоит рассматривать информацию на могиле как исключительно верную: надписи высекают не историки, а каменотесы.

#Горский; #бедлам