Друзья, места на продолжающий курс в CWS быстро закончились, но долг велит рассказать, что еще у нас есть ежемесячные семинары по художественному переводу в ИК НГУ. Бесплатно, онлайн, от вас только регистрация (и переведенный текст, но тоже не обязательно, можно просто послушать). Обычно встречаемся по субботам, в 15-30 по Москве, анонс появляется в группе ИК за пару недель до семинара. Ближайшая встреча 27 числа - будем переводить отрывок из последнего романа Чжан Юэжань. Приходите - обычно в начале года там аншлаг и под сотню желающих, но потом ажиотаж спадает, в апреле и мае мы сидим тихонько впятером и обсуждаем перевод. В общем, мечта, а не семинар)

Готовилась к семинару по переводу, читала про каркасно-столбовые постройки, и вдруг ИИ подсудобил мне «Роспись Китайскому государству» Петлина. Разумеется, каркасно-столбовые постройки моментально забыты, сами посмотрите:

А за рубежом об стену стоит город китайской каменной, имя городу Широкалга, а воевода в нем князь Шубин, послан от царя Тайбуна на время. А город высок и хорош и мудрен делом, а башни так же, что московские, высоки, а в окнах пушки стоят, и по воротам пушки же, а пушки коротки; и мелково оружия много, и караулы по воротам и по башням и по стенам. А как солнышко за лес сядет, и караульщики ис трех пищалей выстрелят трежды зушно, да станут бить по литаврам, биют часа ночи три, да перестанут бить, да опять выстрилят трожды на утряной зоре; а города не отпирают часов до шти дни. А в городе лавки каменные, выкрашаны красками всякими и травами выписаны. А товары в лавках всякие, кроме сукон, и каменья дорогово нет, а бархатов и камок и дорогов и тафт и камок на золоте и с медью много всяких цветов, и всяких овощей [и] сахаров розных, — и гвоздики, и корики, и анису, и яблоков, и арбузов, и дыней, и тыков, и огурцов, и чесноку, и луку, и ретьки, и моркови, и посторнаку, и репы, и капусты, и маку, и мушкату, и ф[и]ялки, и миндальных ядер, и ревень есть, а ных овощей, мы и не знаем какие. А ряды в городе со всякими товары, и лобазны с харчами, и кабаки; а на кабаках питья всякия розные, а ярыжных и поблядушок по кабакам много. А тюрьмы каменные, стоят по дорогам; а за татьбу у них вешают татей, а за розбой на кол сажают и головы секут, а за протор и руки секут.

Прошло тому четыреста лет, всяких овощей, сахаров розных и поныне много (иных мы и не знаем, какие). Чего не скажешь о поблядушках с ярыжками. Не та теперь Широкалга, совсем не та.

* Широкалга - это нынешний Чжанцзякоу, князь Шубин - скорее всего, шоубэй, комендант крепости. А что такое протор ищите сами)

Иностранная “Ясная Поляна” ушла к Мо Яню. К сожалению, не могу сказать ничего хорошего о редактуре и допереводе Кирилла Батыгина, но всё равно книга замечательная, и Игорь Егоров, безусловно, должен был получить ЯП еще лет десять назад. Только кому тогда был интересен Мо Янь. Счастье, что Егоров увидел свои переводы опубликованными, могло и этого не быть, но очень жаль, что не дожил до премии и не застал ни одной постановки по Мо Яню, их сейчас много.

Так, я ушла писать длинный пост про редактуру, но быстро скажу: через неделю лечу во Владивосток на Ещёнемарт!

У меня две лекции 25 октября - в 15:00 буду рассказывать про китайские книжки-картинки - почему у нас их так мало переводят, чем они интересны, что в них особенного, какие там есть поджанры. Будет много картинок, у меня в презентации уже три десятка слайдов, и я не собираюсь останавливаться!

А в 18:00 лекция “Китай без цензуры в запрещенных романах Янь Лянькэ” - обсудим, что вообще мы считаем “запрещенным романом”, когда говорим про Китай, расскажу, как Янь Лянькэ дошел до жизни такой, ну и про книжки.

26 я улетаю, а так бы обязательно сходила на презентацию «Записок о путешествии принца Такаоки» Сибусавы Тацухико с Максимом Мамлыгой. Это всё будет в “Игре слов”, Партизанский проспект, 44.

Да, я в первый раз лечу во Владивосток, буду рада советам, куда сходить, что посмотреть. И очень всех жду!

Как и обещала, сделала разбор. Будем смотреть редактуру перевода "Смерть пахнет сандалом", сравнивать текст до и после того, как там побывал редактор. Букв много, но мы тут все люди подготовленные.

Чтобы не дробить на двадцать постов, выложила текст в telegraph. Чуть выдохну и напишу про доперевод. И о том, почему сама не взялась редактировать, раз такая умная, тоже напишу.

Теперь про доперевод. Тут разбор будет короче, так что обойдусь без телеграфа.

В романе “Смерть пахнет сандалом” Кирилл Батыгин перевел послесловие автора и двенадцать отрывков из оперы маоцян – они выполняют роль эпиграфов, предваряющих некоторые главы.

Трудно сказать, почему ИЕ оставил эти отрывки непереведенными. В сети лежит много китайских пдфок, где вообще нет ни эпиграфов, ни послесловия, и очень может быть, что у него была именно такая версия. Скорее всего, потом правообладатель прислал текст, с которого нужно было переводить, и Кирилл закончил работу. Давайте посмотрим, что получилось.

Китаисты, я положу сюда фрагмент одного из таких эпиграфов, попробуйте прочесть его вслух:

有爹真好～～有爹真好咪呜咪呜～～爹爹说杀人要比杀猪好，乐得俺一蹦三尺高～～呜哩嗷嗷呜哩嗷～～今天早晨俺吃得饱，大锅里捞油条，小锅里把牛肉捞。油条里有股血味道，好比一只小死耗～～咪呜咪呜咪呜～～牛肉也有血味道，也是一只小死耗～～呜哩嗷嗷呜哩嗷～

Слышите? Для тех, кто не знает китайский, разбила текст на строки и подписала чтение последнего иероглифа в каждой строке:

有爹真好 хао
～有爹真好 хао
咪呜咪呜 мяу-мяу
爹爹说杀人要比杀猪好，хао
乐得俺一蹦三尺高 гао
呜哩嗷嗷呜哩嗷 ао
今天早晨俺吃得饱，бао
大锅里捞油条，тяо
小锅里把牛肉捞。лао
油条里有股血味道，дао
好比一只小死耗 хао
咪呜咪呜咪呜 мяу-мяу-мяу
牛肉也有血味道，дао
也是一只小死耗 хао
呜哩嗷嗷呜哩嗷 ао

Мы видим, что это рифмованный речитатив с очень четким ритмом. В общем, когда ты знаешь, что перед тобой отрывок из оперы, то чего-то такого и ждешь. Есть разные мнения, как это переводить: писать текст в строчку вслед за автором или переводить в столбик, но ясно, что ритм и рифму в любом случае нужно сохранить (держать сквозную рифму, может, и не обязательно: все же китайские иероглифы зарифмовать проще, чем русские слова, но рифма нужна, и она должна быть строгой). Что мы видим в переводе:

Хорошо быть с отцом… Приятно быть вместе, мяу-мяу… Отец утверждает, что убивать людей занятнее, чем рубить свиней. От радости я готов скакать хоть на три чи… У-у! Ы-ы! А-у!.. Наелся с утра до отвала: зачерпнул себе хрустящих полосок из теста в большой кастрюле, набрал говядины из малой кастрюли. В тесте ощущался, правда, вкус крови из бедра. Не к смерти ли?.. Мяу-мяу-мяу… Впрочем, и в мясе чувствовалась кровь. Еще одно предвестие о кончине… У-у! Ы-ы! А-у…

Очевидно, переводчик не услышал стихи, не заметил рифму. Мне трудно это объяснить, здесь рифма сама бросается в глаза, но так бывает, если очень торопишься, если не читаешь текст перед переводом, а сразу бросаешься в бой. Ну, или если не помнишь, как читаются эти иероглифы, но это очень маловероятно, они совсем простые.

Мы получили подстрочник, но подстрочник не очень честный, прямо скажем, нехороший. Вот эти иероглифы 呜哩嗷嗷呜哩嗷 в шестой и последней строках на самом деле вовсе не напоминают завывания У-у! Ы-ы! А-у, в оригинале это очень ритмичный, переливчатый припевчик: У-ли-ао-ао, у-ли-ао, который рифмуется с другими строками.

Да и остальной перевод тоже хромает. Первая и вторая строка 有爹真好 – рефрен, и в переводе его надо было сохранить. Но даже если мы пишем подстрочник, перевод “Хорошо быть с отцом… Приятно быть вместе” неверный, тут Сяоцзя дословно говорит: “Хорошо, когда у тебя есть отец”. Помните, он совсем недавно обрел пропавшего отца и очень этому рад.

“Занятнее” – неточный перевод для 好 “хорошо / лучше”, это пусть небольшой, но шаг в сторону. Хотел бы он сказать “занятнее”, было бы 更有趣. Может, в стихах мы бы такое и проглотили, но здесь ведь даже задачи не было перевести в рифму, а раз так, непонятно, зачем отходить от оригинала. “От радости я готов скакать хоть на три чи…” – странная, надуманная фраза, в оригинале проще: подпрыгнул от радости на целых три чи. “Зачерпнул в кастрюле” звучит довольно неуклюже: обычно предлогом “в” вводится предмет, в который мы зачерпываем: зачерпнул в ковшик, зачерпнул в горсть. Скорее всего, переводчик сначала написал “зачерпнул из кастрюли”, но потом увидел повторы “из теста”, “из малой кастрюли” и как смог почистил повтор. (Кстати, ИЕ обычно переводил ютяо как хворост / жареный хворост, этот вопрос стоило изучить, если мы задались целью следовать его голосу). И кастрюля – тоже неверный перевод. Да, сейчас 锅 может быть и кастрюлей, и сковородкой, но в начале XX века это котел, вмазанный в очаг.

Продолжение ⬇

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Но ладно, это все мелочи, пусть и досадные, меня больше интересует, почему 油条里有股血味道 переведено как “в тесте ощущался, правда, вкус крови из бедра”. Наверное, китаисты уже поняли, откуда взялось бедро. Это у иероглифа 股 (на него считают запахи) переводчик посмотрел только первое значение (ляжка, бедро), но если пролистать словарь чуть дальше, видно, что это еще и счетное слово.

(На самом деле не надо ничего листать, даже самые новички знают, что 股 как отдельный иероглиф – счетное слово, а бедрами он будет только в сочетаниях, например, 屁股, 股骨). Строка переводится намного проще: “У теста был привкус крови”.

Дальше. Переводить 好比一只小死耗 строчкой “не к смерти ли” – значит вообще не видеть, как фраза устроена, игнорировать базовые правила китайской грамматики. Да, если открыть онлайн-словарь, 死耗 будет переведено как “известие о смерти”. Но мы все-таки не в рабстве у словаря, мы смотрим на иероглифы: 耗 – это диалектное мышь или крыса, а 死 – мертвый. Определение 小 (маленький) трудно связать с “известием о смерти”. И счетное слово 一只 (для мышей) с ним никак не бьется. Ну, и сравнение 好比 в самом начале переводчик тоже игнорирует. То есть там должно быть: “Точь-в-точь будто ешь дохлую мышку”. И дальше мясо, в котором тоже чувствовалась кровь, само собой, никакое не предвестие о кончине, а еще одна дохлая мышка. Сяоцзя неспроста мерещатся всюду мыши: он уверен, что видит истинный облик людей: отец его – черный барс, и сам он очень хочет быть барсом (потому и мяукает).

Подстрочник этого фрагмента выглядел бы примерно так:

Хорошо, когда есть отец!
Хорошо, когда есть отец!
Мяу-мяу!
Отец сказал, людей убивать лучше, чем свиней.
От радости я подскочил на целых три чи.
У-ли-ао-ао, у-ли-ао!
Сегодня с утра наелся до отвала.
Взял из котла хворосту ютяо,
Из другого котла набрал говядины,
У ютяо привкус крови,
Словно мертвую мышку жуешь.
Мяу-мяу-мяу!
И у говядины привкус крови,
Еще одна мышка.
У-ли-ао-ао, у-ли-ао!

Давайте другой отрывок посмотрим (для удобства я его сразу на строки побью):

夜里做了一个梦，
梦到了白虎到俺家。
白虎身穿小红袄，
腚上翘着一根大尾巴。
（哈哈哈）
大尾巴大尾巴大尾巴。
白虎与俺对面坐，
张嘴龇出大白牙。
大白牙大白牙大白牙。
（哈哈哈）

Подстрочник:

Снится ночью мне мне сон,
Будто домой к нам явился белый тигр,
Белый тигр в красной куртке,
А из задницы у него торчит большущий хвост.
(Ха-ха-ха)
Большущий хвост, большущий хвост, большущий хвост.
Уселся тигр против меня,
Скалится – полна пасть большущих зубов,
Большущих зубов, большущих зубов, большущих зубов.
(Ха-ха-ха)

Что получилось у Кирилла:

Ночью снится мне сон, явился к нам домой белый тигр. Да не простой, а одетый в красный халат, с большим хвостом, дрыгающим аккурат по центру задницы (гы-гы-гы!). Хвост, ты, хвост, прихвостень ты эдакий… Сел белый тигр напротив меня, пасть разинул, а там – сплошь белые клыки. Клыки, клычочки, зубатенькие вы мои (ха-ха-ха!).

Может ли хвост быть “дрыгающим”? Даже если переводчик хотел сказать, что тигр дрыгал хвостом, это все равно неверно, хвост в оригинале не дрыгается, он спокойно торчит. “Аккурат по центру” – это неизвестно откуда взялось, наверное, для красоты. И дальше – нам нужен тройной повтор “большой хвост” и “большие зубы”, а переводчик начинает мудрить и выдумывать, в итоге у тигра вообще все зубы превратились в клыки, а клыки сделались зубатенькими. И “прихвостень” получился синонимом “хвоста”.

(У меня в юности был знакомый, который писал стихи под Есенина, вот в одном стихотворении он березку держал за кистень.)

Я, тайшигун, скажу так. Все двенадцать вставок имеют четкий ритм, почти все зарифмованы, ни одна из них не переведена в рифму. Во всех допереведенных фрагментах детские ошибки, незнание реалий, стилистический разнобой. Да, если говорить про следование голосу Игоря Егорова: он всегда переводил стихи стихами, песенки – песенками, и получалось у него блестяще. Я думаю, он потому так и сросся с Мо Янем, что тот не дает заскучать, переводчику есть где развернуться: у Мо Яня чуть ли не на каждой странице песенки, частушки, присказки и прибаутки, и Егоров играючи с этим справлялся.

К счастью, общий объем допереведенных фрагментов – около двух с половиной тысяч иероглифов, это чуть меньше процента от всего объема книги. Так что, мне кажется, на общую картину они не сильно повлияли. Послесловие – еще три с половиной тысячи знаков, но кто читает послесловия)

Ну вот, надеюсь, теперь стало понятнее, почему о работе Кирилла я не могу сказать ничего хорошего. В следующем посте наконец отчитаюсь, почему сама не взялась за редактуру, и на том успокоимся.