Имя, это такое же слово как остальные. Петр, это «камень», Алексей, это «защитник», Акира, это «яркий», Сыма, это «управляющий лошадьми», Батый, это «твердый», Михаил, это вообще сокращение от вопроса — «кто как Бог?». Иными словами, имя, это, в первую очередь, значение, а не набор звуков, которым принято подзывать конкретного двуногого.
Лучше всего эту идею освоили в «китайской» Азии. В силу распространения китайской письменности в части стран, человек может спокойно приобретать себе «новые» имена путешествуя из страны в страну, сохраняя написание иероглифами и, тем самым, значение своего имени. Приведем пример — японская фамилия Ямагути означает что-то типа «пещера» или «грот» и записывается иероглифами 山口. Прилетев из Токио в Пекин, господин Ямагути может спокойно продолжать писать свое имя теми же иероглифами, только читать его по-китайски будут как Шань-коу, а, например, в Сеуле, эти же иероглифы будут читать как Сан-гу. Если Ямагути потребует в Китае писать его имя фонетически, подобрав соответствующие иероглифы, на него, скорее всего, посмотрят как на конченного идиота — значение важнее звуков.
В Европе, в целом, долгое время было так же. Суровый славянофил Федор Михайлович Достоевский в Женеве представлялся как Theodore, а толстовский Петр Кириллович Безухов был известен своим друзьям почти исключительно как Pierre, и это никого не смущало. У человека могло быть, условно, несколько имен, в зависимости от того, на каком языке он разговаривал, потому что звучание имени может меняться, чтобы вписываться в общую гармонию языка, а значение его сохраняется вне зависимости от.
Все изменилось где-то в ХХ веке с весьма спорной идеей «имена собственные не переводятся», которая получила закрепление в виде всяких бюрократических бумажек. Поэтому теперь, русский Федор, путешествуя по Европе будет записываться Fyodor, если только не догадается попросить записать его имя латиницей по-человечески при оформлении документов. В чем здесь проблема? В том, что Fyodor для француза, англичанина, немца, это ничего не значащий набор звуков — они это имя знают как Theodor(e). Точно так же слова Krasnaja Ploschad не будут нести никакой смысловой нагрузки ни на одном европейском языке, а человек хочет осознавать, что за звуки у него вылетают изо рта, поэтому англичане говорят Red Square, а немцы — Roter Platz, и только мы мучаемся с нью-йоркским Таймз-сквер, который на самом деле не сквер.
Имя, это такое же слово как остальные. Петр, это «камень», Алексей, это «защитник», Акира, это «яркий», Сыма, это «управляющий лошадьми», Батый, это «твердый», Михаил, это вообще сокращение от вопроса — «кто как Бог?». Иными словами, имя, это, в первую очередь, значение, а не набор звуков, которым принято подзывать конкретного двуногого.
Лучше всего эту идею освоили в «китайской» Азии. В силу распространения китайской письменности в части стран, человек может спокойно приобретать себе «новые» имена путешествуя из страны в страну, сохраняя написание иероглифами и, тем самым, значение своего имени. Приведем пример — японская фамилия Ямагути означает что-то типа «пещера» или «грот» и записывается иероглифами 山口. Прилетев из Токио в Пекин, господин Ямагути может спокойно продолжать писать свое имя теми же иероглифами, только читать его по-китайски будут как Шань-коу, а, например, в Сеуле, эти же иероглифы будут читать как Сан-гу. Если Ямагути потребует в Китае писать его имя фонетически, подобрав соответствующие иероглифы, на него, скорее всего, посмотрят как на конченного идиота — значение важнее звуков.
В Европе, в целом, долгое время было так же. Суровый славянофил Федор Михайлович Достоевский в Женеве представлялся как Theodore, а толстовский Петр Кириллович Безухов был известен своим друзьям почти исключительно как Pierre, и это никого не смущало. У человека могло быть, условно, несколько имен, в зависимости от того, на каком языке он разговаривал, потому что звучание имени может меняться, чтобы вписываться в общую гармонию языка, а значение его сохраняется вне зависимости от.
Все изменилось где-то в ХХ веке с весьма спорной идеей «имена собственные не переводятся», которая получила закрепление в виде всяких бюрократических бумажек. Поэтому теперь, русский Федор, путешествуя по Европе будет записываться Fyodor, если только не догадается попросить записать его имя латиницей по-человечески при оформлении документов. В чем здесь проблема? В том, что Fyodor для француза, англичанина, немца, это ничего не значащий набор звуков — они это имя знают как Theodor(e). Точно так же слова Krasnaja Ploschad не будут нести никакой смысловой нагрузки ни на одном европейском языке, а человек хочет осознавать, что за звуки у него вылетают изо рта, поэтому англичане говорят Red Square, а немцы — Roter Platz, и только мы мучаемся с нью-йоркским Таймз-сквер, который на самом деле не сквер.
The optimal dimension of the avatar on Telegram is 512px by 512px, and it’s recommended to use PNG format to deliver an unpixelated avatar. It’s easy to create a Telegram channel via desktop app or mobile app (for Android and iOS): For crypto enthusiasts, there was the “gm” app, a self-described “meme app” which only allowed users to greet each other with “gm,” or “good morning,” a common acronym thrown around on Crypto Twitter and Discord. But the gm app was shut down back in September after a hacker reportedly gained access to user data. The visual aspect of channels is very critical. In fact, design is the first thing that a potential subscriber pays attention to, even though unconsciously. While some crypto traders move toward screaming as a coping mechanism, many mental health experts have argued that “scream therapy” is pseudoscience. Scientific research or no, it obviously feels good.
from us
