tgoop.com/acmephilosophy/4027
Last Update:
Представьте себе сюжет мрачной повести Достоевского, разворачивающийся на черно-белом фоне и приправленный сценами в эстетике кабаре и немого кино. Представили? А нам и представлять не надо, ведь редакция Âcme уже побывала на премьере спектакля «Кроткая».
Александр Цереня — молодой режиссер, студент выпускного курса мастерской Юрия Бутусова, — пошел по неожиданному пути и задействовал в постановке двух актрис, маму и дочь — Ирину Савицкову и Ксению Галибину. Отношения между родителем и ребенком не имеют никакого отношения к литературному первоисточнику, зато невольно расширяют проблематику спектакля. В нем речь идет не только о сложностях взаимодействия мужчины и женщины, но и о любви вообще, а точнее — о ее недостатке.
Сюжет прост: жена ростовщика, терзавшего ее молчанием, не выдержала мучительной недосказанности и покончила с собой. За внешней канвой скрывается фирменный психологизм Достоевского, который единственно важен для режиссера. Выведенный на сцену Мефистофель предстает как бы внутренним голосом, отчаянно подавляемым закладчиком. Он молчит, потому что за бессловесностью хочет спрятать гордость, тщеславие и жажду быть любимым, понятым — да так, чтобы ничего не пришлось объяснять, чтобы окружающие сами разглядели его «благороднейшую» душу.
Отсутствие искренности с самим собой и с людьми, стремление «прикрыть» свои стыдные и слабые места видимым благочестием и пресловутым «так сложились обстоятельства» губят ростовщика, пусть тот и многократно повторяет: «Я победил, а она проиграла». Лишь после смерти Кроткой (которая, кстати, появляется на сцене только пару раз — словно дух или призрак) «затряслась и ожила одна жилка, на миг осветившая душу» закладчика, а в конце — разгоревшаяся незримым пламенем под веселую музыку. Финал, явно вдохновленный стилем Бутусова, не оставляет ни надежды, ни отчаяния.
Билеты
Театральное пространство «Арт-платформа»
#acme_театр
