Notice: file_put_contents(): Write of 22985 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/tgoop/post.php on line 50 Scriptorium@Scriptirum P.1458
Сформирована точка зрения о полной бессубьектности российского социума: действительно, уровень конформизма и готовности принимать все, в том числе и жесткие репрессии, очень высок, но возникает вопрос – есть ли пределы этому? Мое мнение – пока таких пределов не видно.
Консолидация общества и власти на условиях присутствия внешнего врага усилила рейтинги власти. С точки зрения властно-управленческих механизмов это формирует, например, более терпимое отношение общества как к недоработкам власти, так и ведет к занижению планки ожиданий. Не починили дорогу в районе - так сейчас же «все для Победы!». Очень удобно для властей.
Жесткое, абсолютно бескомпромиссное стремление подавлять любое несогласие, вплоть до проявлений отдельного акционизма и осуждения СВО, задало ориентир для общества. Последней структурой, которая обладала возможностью массово организовывать протесты, была несистемная оппозиция. Последние такие масштабные митинги прошли в стране ровно два года назад, и они были жестко разогнаны, а их участники вынуждены были уехать из страны или получили реальные уголовные сроки. Эта «кость» в социальной субстанции властью была переломана, и новых твердых структур, на которые можно опереться и которые могут сдерживать принятие каких-либо непопулярных решений, сейчас просто нет.
Немаловажный фактор – это отток протестных и несогласных граждан за пределы страны. Мечта любого политтехнолога, работающего на власть, сделать так, чтобы лоялисты пришли на выборы, а недовольные – нет. Что-то подобное сейчас происходит в масштабах всей страны: недовольные и оппозиционные активно уезжают, а лоялисты остаются. Есть еще вопрос радикализации протеста и проявления насильственного сопротивления, но пока эту тему нужно оставить.
Плюс есть фактор доминирования пропаганды и ее нарративов. Как бы мы не относились к ТВ, именно оно формирует общественные настроения в социуме - точно - среди геронтократического большинства (около 42 млн. пенсионеров) и, шире, - среди 70 млн., живущих в малых и средних городах, а также сельской местности. Власть, действительно, опирается на большинство – только это самое большинство не вносит решающего вклада в развитие экономики страны или вовсе находится на содержании у власти, подчас, как у пенсионеров, очень скудном. Но про экономику сейчас думают меньше, чем следовало бы.
В каком случае общество может «встрепенуться»? В случае осознания неуспешности СВО? Навряд ли. Скорее, сделает вид, что верит всем нарративам власти, которая даже в этой ситуации объявит о достижении всех целей и своей победе. В случае новой волны мобилизации? Навряд ли. Хотя неприятные для власти импульсы будут заметны. В случае всеобщей мобилизации? Возможно, но она властям и не нужна - хотя бы потому, что нет такого количества центров подготовки мобилизованных и амуниции, а ущерб для экономики будет непоправимым.
Если ухудшения будут постепенными – социум будет пассивным или даже лояльным. В случае, если будет резкий обвал ситуации, «бурление» возможно, но только нужно учитывать, что нынешний российский социум – это общество, которое не хочет изменений правил игры, реформирования политической системы. Достаточно чтобы не было резких социально-экономических провалов, а к медленным и постепенным социум готов. Как и к режиму закрученных гаек и дальнейшей зарегулированности всего и вся.
Алгоритмы лукавого двоемыслия и логика «оставленности в покое» предполагают, что власть не станет тотальной в прямом смысле слова и не дотянется до всех. Социум по-прежнему надеется, что наиболее суровые сценарии трансформации (лишь бы не мутации) реальности оно сможет миновать. Общество верит и надеется, но почти ничего для этого не делает. Такой вот квиетизм российской социальности. Впрочем, возможно, это вовсе не квиетизм, а очень мудрый китайский увей (недеяние), в рамках философии которой делать ничего не нужно, жизнь и логика процессов сами расставят все по своим местам.
Сформирована точка зрения о полной бессубьектности российского социума: действительно, уровень конформизма и готовности принимать все, в том числе и жесткие репрессии, очень высок, но возникает вопрос – есть ли пределы этому? Мое мнение – пока таких пределов не видно.
Консолидация общества и власти на условиях присутствия внешнего врага усилила рейтинги власти. С точки зрения властно-управленческих механизмов это формирует, например, более терпимое отношение общества как к недоработкам власти, так и ведет к занижению планки ожиданий. Не починили дорогу в районе - так сейчас же «все для Победы!». Очень удобно для властей.
Жесткое, абсолютно бескомпромиссное стремление подавлять любое несогласие, вплоть до проявлений отдельного акционизма и осуждения СВО, задало ориентир для общества. Последней структурой, которая обладала возможностью массово организовывать протесты, была несистемная оппозиция. Последние такие масштабные митинги прошли в стране ровно два года назад, и они были жестко разогнаны, а их участники вынуждены были уехать из страны или получили реальные уголовные сроки. Эта «кость» в социальной субстанции властью была переломана, и новых твердых структур, на которые можно опереться и которые могут сдерживать принятие каких-либо непопулярных решений, сейчас просто нет.
Немаловажный фактор – это отток протестных и несогласных граждан за пределы страны. Мечта любого политтехнолога, работающего на власть, сделать так, чтобы лоялисты пришли на выборы, а недовольные – нет. Что-то подобное сейчас происходит в масштабах всей страны: недовольные и оппозиционные активно уезжают, а лоялисты остаются. Есть еще вопрос радикализации протеста и проявления насильственного сопротивления, но пока эту тему нужно оставить.
Плюс есть фактор доминирования пропаганды и ее нарративов. Как бы мы не относились к ТВ, именно оно формирует общественные настроения в социуме - точно - среди геронтократического большинства (около 42 млн. пенсионеров) и, шире, - среди 70 млн., живущих в малых и средних городах, а также сельской местности. Власть, действительно, опирается на большинство – только это самое большинство не вносит решающего вклада в развитие экономики страны или вовсе находится на содержании у власти, подчас, как у пенсионеров, очень скудном. Но про экономику сейчас думают меньше, чем следовало бы.
В каком случае общество может «встрепенуться»? В случае осознания неуспешности СВО? Навряд ли. Скорее, сделает вид, что верит всем нарративам власти, которая даже в этой ситуации объявит о достижении всех целей и своей победе. В случае новой волны мобилизации? Навряд ли. Хотя неприятные для власти импульсы будут заметны. В случае всеобщей мобилизации? Возможно, но она властям и не нужна - хотя бы потому, что нет такого количества центров подготовки мобилизованных и амуниции, а ущерб для экономики будет непоправимым.
Если ухудшения будут постепенными – социум будет пассивным или даже лояльным. В случае, если будет резкий обвал ситуации, «бурление» возможно, но только нужно учитывать, что нынешний российский социум – это общество, которое не хочет изменений правил игры, реформирования политической системы. Достаточно чтобы не было резких социально-экономических провалов, а к медленным и постепенным социум готов. Как и к режиму закрученных гаек и дальнейшей зарегулированности всего и вся.
Алгоритмы лукавого двоемыслия и логика «оставленности в покое» предполагают, что власть не станет тотальной в прямом смысле слова и не дотянется до всех. Социум по-прежнему надеется, что наиболее суровые сценарии трансформации (лишь бы не мутации) реальности оно сможет миновать. Общество верит и надеется, но почти ничего для этого не делает. Такой вот квиетизм российской социальности. Впрочем, возможно, это вовсе не квиетизм, а очень мудрый китайский увей (недеяние), в рамках философии которой делать ничего не нужно, жизнь и логика процессов сами расставят все по своим местам.
4How to customize a Telegram channel? With the sharp downturn in the crypto market, yelling has become a coping mechanism for many crypto traders. This screaming therapy became popular after the surge of Goblintown Ethereum NFTs at the end of May or early June. Here, holders made incoherent groaning sounds in late-night Twitter spaces. They also role-played as urine-loving Goblin creatures. As the broader market downturn continues, yelling online has become the crypto trader’s latest coping mechanism after the rise of Goblintown Ethereum NFTs at the end of May and beginning of June, where holders made incoherent groaning sounds and role-played as urine-loving goblin creatures in late-night Twitter Spaces. Over 33,000 people sent out over 1,000 doxxing messages in the group. Although the administrators tried to delete all of the messages, the posting speed was far too much for them to keep up. Done! Now you’re the proud owner of a Telegram channel. The next step is to set up and customize your channel.
from us
