“Ты говоришь, что небо - это стена
Я говорю, что небо - это окно
Ты говоришь, что небо - это вода
Ты говоришь, что ныряла и видела дно”
Завершая небольшой марафон по “затерявшимся” картинам с Мастроянни в период его расцвета, обратим внимание на, может быть, самый неприметный, но едва ли не самый поэтический из них - “Гектар неба” 1958 года.
Начнем с довольно специфической особенности этого фильма, которая, быть может, чуть лучше позволит нам понять ее неудачную судьбу как в прокате, так и в зрительской памяти - не оправдавший продюсерского доверия режиссер Аглаукус Касадио не снял впоследствии ни одной художественной полнометражки, а вот пара сценаристов, работавших над этим проектом, вскоре станут очень крупными фигурами в кинематографе - Элио Петри и Тонино Гуэрра.
На первый взгляд - сложно найти более непохожих друг на друга авторов: социально-политическая сатира Петри, кажется, ничем не напоминает полные грациозности и мечтаний визуальные поэмы, соавтором которых постоянно выступал Гуэрра.
Однако конец пятидесятых был как раз той точкой, в которой сталкивались послевоенные мечты и фантазии, полные поэтической красоты, и новая экономическая и технологическая реальность, открывшие простор для многочисленных конфликтов на бытовой почве, полных сатирического заряда.
Пока отстраивающаяся Италия осваивает новые чудеса техники ранжиром от электробритвы до телевидения, молодой повеса Северино колесит по провинции, наживаясь на дремучести их обитателей – то затеет продажу соли под видом средства от радиации, то раззадорит старожилов прибрежной деревушки рассказами о фирме, которая занимается торговлей участками собственности на небесах.
Его рассказ о торговле небесными гектарами, куда можно отправиться после смерти и взимать мзду с пролетающих самолетов, настолько увлекает местных рыбаков, что заплатив требуемую сумму они решают не дожидаться срока и своими силами пойти ко дну, чтоб воспользоваться всеми благами своего нового приобретения.
Эта с виду незатейливая притча на деле оборачивается настоящей энциклопедией итальянского кино своего времени - есть здесь и бродячий цирк, и конфликт сильных женщин/слабых мужчин, и пасторальный романтический сюжет, и персонаж-анархист, твердящий о ликвидации эксплуататоров…
Но едва ли не самым интересным здесь можно назвать предчувствие грядущих изменений в обществе, вызванных к жизни прогрессом и сопутствующей ему глобализации - ведь место, над которым будет расположен “купленный” героями фильма гектар неба, определяется случайным образом.
“Небесный гектар” становится здесь своего рода прообразом для идеи виртуального пространства - в конце концов, есть ли более легкий способ урвать свой собственный кусок неба, чем “поймать” его в объектив видеокамеры?
Искажение прежних представлений о расстояниях и пространствах проявляется в этом фильме буквально повсеместно - через разговоры о цирковом льве, которого доставили на итальянские болота из африканских пустынь (позднее тему “приблизившейся” Африки подробно рассмотрит Этторе Скола в фильме 1968 года с чересчур длинным названием), через страх ядерной угрозы, через сам ландшафт окружающей среды, где земная твердь ютится под постоянным напором речных вод и местных болот.
#кино_по_итальянски
Я говорю, что небо - это окно
Ты говоришь, что небо - это вода
Ты говоришь, что ныряла и видела дно”
Завершая небольшой марафон по “затерявшимся” картинам с Мастроянни в период его расцвета, обратим внимание на, может быть, самый неприметный, но едва ли не самый поэтический из них - “Гектар неба” 1958 года.
Начнем с довольно специфической особенности этого фильма, которая, быть может, чуть лучше позволит нам понять ее неудачную судьбу как в прокате, так и в зрительской памяти - не оправдавший продюсерского доверия режиссер Аглаукус Касадио не снял впоследствии ни одной художественной полнометражки, а вот пара сценаристов, работавших над этим проектом, вскоре станут очень крупными фигурами в кинематографе - Элио Петри и Тонино Гуэрра.
На первый взгляд - сложно найти более непохожих друг на друга авторов: социально-политическая сатира Петри, кажется, ничем не напоминает полные грациозности и мечтаний визуальные поэмы, соавтором которых постоянно выступал Гуэрра.
Однако конец пятидесятых был как раз той точкой, в которой сталкивались послевоенные мечты и фантазии, полные поэтической красоты, и новая экономическая и технологическая реальность, открывшие простор для многочисленных конфликтов на бытовой почве, полных сатирического заряда.
Пока отстраивающаяся Италия осваивает новые чудеса техники ранжиром от электробритвы до телевидения, молодой повеса Северино колесит по провинции, наживаясь на дремучести их обитателей – то затеет продажу соли под видом средства от радиации, то раззадорит старожилов прибрежной деревушки рассказами о фирме, которая занимается торговлей участками собственности на небесах.
Его рассказ о торговле небесными гектарами, куда можно отправиться после смерти и взимать мзду с пролетающих самолетов, настолько увлекает местных рыбаков, что заплатив требуемую сумму они решают не дожидаться срока и своими силами пойти ко дну, чтоб воспользоваться всеми благами своего нового приобретения.
Эта с виду незатейливая притча на деле оборачивается настоящей энциклопедией итальянского кино своего времени - есть здесь и бродячий цирк, и конфликт сильных женщин/слабых мужчин, и пасторальный романтический сюжет, и персонаж-анархист, твердящий о ликвидации эксплуататоров…
Но едва ли не самым интересным здесь можно назвать предчувствие грядущих изменений в обществе, вызванных к жизни прогрессом и сопутствующей ему глобализации - ведь место, над которым будет расположен “купленный” героями фильма гектар неба, определяется случайным образом.
“Небесный гектар” становится здесь своего рода прообразом для идеи виртуального пространства - в конце концов, есть ли более легкий способ урвать свой собственный кусок неба, чем “поймать” его в объектив видеокамеры?
Искажение прежних представлений о расстояниях и пространствах проявляется в этом фильме буквально повсеместно - через разговоры о цирковом льве, которого доставили на итальянские болота из африканских пустынь (позднее тему “приблизившейся” Африки подробно рассмотрит Этторе Скола в фильме 1968 года с чересчур длинным названием), через страх ядерной угрозы, через сам ландшафт окружающей среды, где земная твердь ютится под постоянным напором речных вод и местных болот.
#кино_по_итальянски
❤🔥5👏2🕊1
tgoop.com/CageCitizen/2464
Create:
Last Update:
Last Update:
“Ты говоришь, что небо - это стена
Я говорю, что небо - это окно
Ты говоришь, что небо - это вода
Ты говоришь, что ныряла и видела дно”
Завершая небольшой марафон по “затерявшимся” картинам с Мастроянни в период его расцвета, обратим внимание на, может быть, самый неприметный, но едва ли не самый поэтический из них - “Гектар неба” 1958 года.
Начнем с довольно специфической особенности этого фильма, которая, быть может, чуть лучше позволит нам понять ее неудачную судьбу как в прокате, так и в зрительской памяти - не оправдавший продюсерского доверия режиссер Аглаукус Касадио не снял впоследствии ни одной художественной полнометражки, а вот пара сценаристов, работавших над этим проектом, вскоре станут очень крупными фигурами в кинематографе - Элио Петри и Тонино Гуэрра.
На первый взгляд - сложно найти более непохожих друг на друга авторов: социально-политическая сатира Петри, кажется, ничем не напоминает полные грациозности и мечтаний визуальные поэмы, соавтором которых постоянно выступал Гуэрра.
Однако конец пятидесятых был как раз той точкой, в которой сталкивались послевоенные мечты и фантазии, полные поэтической красоты, и новая экономическая и технологическая реальность, открывшие простор для многочисленных конфликтов на бытовой почве, полных сатирического заряда.
Пока отстраивающаяся Италия осваивает новые чудеса техники ранжиром от электробритвы до телевидения, молодой повеса Северино колесит по провинции, наживаясь на дремучести их обитателей – то затеет продажу соли под видом средства от радиации, то раззадорит старожилов прибрежной деревушки рассказами о фирме, которая занимается торговлей участками собственности на небесах.
Его рассказ о торговле небесными гектарами, куда можно отправиться после смерти и взимать мзду с пролетающих самолетов, настолько увлекает местных рыбаков, что заплатив требуемую сумму они решают не дожидаться срока и своими силами пойти ко дну, чтоб воспользоваться всеми благами своего нового приобретения.
Эта с виду незатейливая притча на деле оборачивается настоящей энциклопедией итальянского кино своего времени - есть здесь и бродячий цирк, и конфликт сильных женщин/слабых мужчин, и пасторальный романтический сюжет, и персонаж-анархист, твердящий о ликвидации эксплуататоров…
Но едва ли не самым интересным здесь можно назвать предчувствие грядущих изменений в обществе, вызванных к жизни прогрессом и сопутствующей ему глобализации - ведь место, над которым будет расположен “купленный” героями фильма гектар неба, определяется случайным образом.
“Небесный гектар” становится здесь своего рода прообразом для идеи виртуального пространства - в конце концов, есть ли более легкий способ урвать свой собственный кусок неба, чем “поймать” его в объектив видеокамеры?
Искажение прежних представлений о расстояниях и пространствах проявляется в этом фильме буквально повсеместно - через разговоры о цирковом льве, которого доставили на итальянские болота из африканских пустынь (позднее тему “приблизившейся” Африки подробно рассмотрит Этторе Скола в фильме 1968 года с чересчур длинным названием), через страх ядерной угрозы, через сам ландшафт окружающей среды, где земная твердь ютится под постоянным напором речных вод и местных болот.
#кино_по_итальянски
Я говорю, что небо - это окно
Ты говоришь, что небо - это вода
Ты говоришь, что ныряла и видела дно”
Завершая небольшой марафон по “затерявшимся” картинам с Мастроянни в период его расцвета, обратим внимание на, может быть, самый неприметный, но едва ли не самый поэтический из них - “Гектар неба” 1958 года.
Начнем с довольно специфической особенности этого фильма, которая, быть может, чуть лучше позволит нам понять ее неудачную судьбу как в прокате, так и в зрительской памяти - не оправдавший продюсерского доверия режиссер Аглаукус Касадио не снял впоследствии ни одной художественной полнометражки, а вот пара сценаристов, работавших над этим проектом, вскоре станут очень крупными фигурами в кинематографе - Элио Петри и Тонино Гуэрра.
На первый взгляд - сложно найти более непохожих друг на друга авторов: социально-политическая сатира Петри, кажется, ничем не напоминает полные грациозности и мечтаний визуальные поэмы, соавтором которых постоянно выступал Гуэрра.
Однако конец пятидесятых был как раз той точкой, в которой сталкивались послевоенные мечты и фантазии, полные поэтической красоты, и новая экономическая и технологическая реальность, открывшие простор для многочисленных конфликтов на бытовой почве, полных сатирического заряда.
Пока отстраивающаяся Италия осваивает новые чудеса техники ранжиром от электробритвы до телевидения, молодой повеса Северино колесит по провинции, наживаясь на дремучести их обитателей – то затеет продажу соли под видом средства от радиации, то раззадорит старожилов прибрежной деревушки рассказами о фирме, которая занимается торговлей участками собственности на небесах.
Его рассказ о торговле небесными гектарами, куда можно отправиться после смерти и взимать мзду с пролетающих самолетов, настолько увлекает местных рыбаков, что заплатив требуемую сумму они решают не дожидаться срока и своими силами пойти ко дну, чтоб воспользоваться всеми благами своего нового приобретения.
Эта с виду незатейливая притча на деле оборачивается настоящей энциклопедией итальянского кино своего времени - есть здесь и бродячий цирк, и конфликт сильных женщин/слабых мужчин, и пасторальный романтический сюжет, и персонаж-анархист, твердящий о ликвидации эксплуататоров…
Но едва ли не самым интересным здесь можно назвать предчувствие грядущих изменений в обществе, вызванных к жизни прогрессом и сопутствующей ему глобализации - ведь место, над которым будет расположен “купленный” героями фильма гектар неба, определяется случайным образом.
“Небесный гектар” становится здесь своего рода прообразом для идеи виртуального пространства - в конце концов, есть ли более легкий способ урвать свой собственный кусок неба, чем “поймать” его в объектив видеокамеры?
Искажение прежних представлений о расстояниях и пространствах проявляется в этом фильме буквально повсеместно - через разговоры о цирковом льве, которого доставили на итальянские болота из африканских пустынь (позднее тему “приблизившейся” Африки подробно рассмотрит Этторе Скола в фильме 1968 года с чересчур длинным названием), через страх ядерной угрозы, через сам ландшафт окружающей среды, где земная твердь ютится под постоянным напором речных вод и местных болот.
#кино_по_итальянски
BY Гражданин Кейдж
Share with your friend now:
tgoop.com/CageCitizen/2464