У Великобритании есть супероружие, уничтожающее все живое, но не разрушающее здания. Оно называется "Ипотека". Общественным консенсусом признано, что юмор английского комика Бенни Хилла устарел — но именно эта шутка, кажется, будет актуальна всегда.

Ровно 70 лет назад, 15 января 1955 года, на Би-Би-Си показали самый первый эпизод скетч-шоу "Шоу Бенни Хилла". Программа в жанре теле-анекдота будет в том или ином виде выходить до мая 89-го, пока ее не прикроют по политическим мотивам. Говорят, легендарное шоу убили по личному требованию Маргарет Тэтчер — Железная Леди обиделась на шутки в свой адрес. Заодно предадут остракизму и создателя: в один ужасный день Бенни Хилл проснется и узнает, что все это время был позором нации, извратившим английское чувство юмора.

В СССР "Шоу Бенни Хилла" показали во времена Перестройки, но настоящая популярность пришла в 1996 году, когда его внезапно начал транслировать телеканал ТВ-6. Невдомек было, что к этому моменту сам Бенни Хилл уже четыре года лежал в могиле. Оставшись без дела всей жизни, комик переживал тяжелейшую депрессию. Его найдут через несколько дней после кончины на съемной квартире, перед работающим телевизором. В окружении грязной посуды и пустых бутылок. Узнают, что комик был колоссально одинок: семью так и не завел, родители и братья-сестры давно умерли. Даже наследство передать было толком некому.

Нелюбовь английских властей к Хиллу до сих пор заметна — многие эпизоды его шоу (особенно ранние) так и не были оцифрованы и сгнили где-то в архивах Би-Би-Си. Ползучая британская цензура оказалась ужасно действенна, когда речь идет о спасении престижа власти. Но зрительская память все же сильнее: "Шоу Бенни Хилла" вы могли и не смотреть, но его главную тему Yakety Sax знать обязаны.

На видео — отрывок из скетча Бенни Хилла From Moscow With Love. Британский суперагент Джеймс Понд на задании в СССР не палится совсем. "Что-то неуловимое выдавало в Штирлице советского разведчика. То ли буденовка, лихо сдвинутая набекрень, то ли парашют, который волочился за ним по всему Берлину".

Ща покажу, откуда на Землю готовилось нападение. Благословенные реки ютуба внезапно порадовали японским сай-фаем "Битва в космосе".

Совершенно удивительная телега от короля блокбастеров "категории Б" Исиро Хонды, который в конце пятидесятых устал снимать фильмы про кайдзю и пытался найти себя в других жанрах. Но вот уж трагедия мастера: от "Годзиллы" и ее многочисленных клонов уже тошнило, а творческие эксперименты (особенно Хонда тяготел к лирическим комедиям) зрителю не заходили. Поэтому студия Toho раз за разом заставляла несчастного режиссера снимать пятикратно переваренный палп про инопланетян, огромных варанов и радиоактивных ящериц.

Ну и про инопланетян, конечно же. "Битва в космосе" позиционировался как фильм с самой масштабной космической битвой из когда-либо снятых. В принципе, для 1959 года и правда занимательно, явно старательнее "Плана 9 из открытого космоса". Напавшим на Землю захватчикам противостоят бравые космопилоты из СССР, США и Японии. Присутствует зомбированный пришельцами злодей британец иранец. В мире "Битвы в космосе", кстати, нет КНР (вместо нее в Совбезе ООН Китайская республика). Почему бы и нет, в пятидесятых еще была легитимны надежды, что коммунизм в Китае ненадолго.

Нельзя не восхититься дальновидностью продюсеров из Toho, которые изначально задумали свой опус как международное событие (что для японских кинематографистов и сейчас не слишком характерно). Присутствие в кадре звездно-полосатых флагов помогло продать "Битву в космосе" в США, где ее успешно прокатывали прицепом к американским космооперам — они были примерно аналогичны по качеству. Собственно, поэтому ее сейчас и можно посмотреть в приличном английском дубляже (и даже с русскими субтитрами). Осознавали ли посетители грайндхаусов, что смотрят фильм одного из важнейших режиссеров в истории Японии? Вряд ли. Кого кроме гиков вообще волнуют такие мелочи, когда летающая тарелка делает "бдыщщ"?

"Объяснения тайны нет. Может быть, и самой тайны нет"

Вероятно, самый главный текст, характеризующий Дэвида Линча как режиссера и визионера — это небольшая заметка в газете The Guardian от 17 января 2002 года. Журналисты попросили ведущих кинокритиков эпохи рассказать о своих интерпретациях сюжета "Малхолланд Драйв".

Все критики, от Роджера Эберта до Джейн Дуглас, так или иначе соскочили с темы. Ограничились абстрактными формулировками в духе "Не пытайтесь это понять — пытайтесь это почувствовать", защищались безопасными формулами "Мне кажется" и "Я не уверен, но...". Они отлично понимали, что любая попытка объяснить линчевские сюжеты не стоит и ломаного гроша: все равно ошибешься, так еще и прослывешь автором ложной синефильской теории.

Это ли не символ того, что главная сила Линча крылась именно что в почти религиозной непознаваемости?

Сегодня в Вашингтоне инаугурация нового (молодого и перспективного) президента с очень специфическими представлениями о ведении политических дел.

А значит, один фильм почти что столетней давности вечером резко приобретет в актуальности. «Гражданская война» Алекса Гарленда в сравнении с «Гавриилом над Белым домом» — не политическая антиутопия, а так, роуд-муви о поездке Лехи Штыря в дом инвалидов.

Вышел трейлер «Кракена» — фантастики, в которой Александр Петров будет героически противостоять глубоководной штуковине с тентаклями.

Великое отсылает к гениальному. Но у Эда Вуда в «Невесте монстра» с графонием как-то получше было.

Сорри за шитпост, но с этой картинки разорвался в куски

Раз уж сегодня такой день, как не вспомнить о, должно быть, самом главном блокадном фильме советского кино — драме Виктора Эйсымонта «Жила-была девочка». В декабре прошлого года было 80 лет с его премьеры.

В блокадном Лениграде снимали немало, спасибо Объединённой киностудии научно-технических и хроникально-документальных фильмов, проработавшей в городе всю войну. Но «Жила-была девочка» — это нечто совершенно иное. Настоящая первооснова идеологического канона изображения блокады в нашем кинематографе на несколько десятилетий вперед. В этом заслуга сценариста Владимира Недоброво — он и сам блокадник, начал работу сразу после успеха советской операции «Искра». И снимать ведь решили не в бакинском павильоне, а прямо в Ленинграде, которому до полного избавления от кольца пришлось ждать еще целый год.

Молодых артисток для фильма (Наталье Защипиной было 5 лет, Нине Ивановой — 10) привезли в город по льду Ладоги. В воспоминаниях москвички Защипиной сохранились жуткие подробности того вояжа: налеты немецкой авиации, людская масса в очереди за водой на Неве, трупы на санках. Все это, в том или ином виде, и в самом фильме будет, как и теперь уже вечная рифма между ужасами реальности и фантазиями, в которых прячется человеческое сознание. Образ тревожного сновидения после Эйсымонта будет появляться в мистицизме Лопушанского, холодной некрореалистичности Наума Бирмана («Мы смерти смотрели в лицо») и ужасающей поэтической бесчеловечности «Блокадного дневника». Сегодня «Жила-была девочка» смотрится как детский психологический хоррор.

Ну и просто для справки и представления о том, насколько это все было недавно. Девочка Наташа Защипина, сыгравшая свою первую роль в блокадном городе, в девяностых нашла себя в озвучании. Ее голосом говорила Леди с Поленом в «Твин Пиксе». И Чип из мультсериала «Чип и Дейл спешат на помощь», который мы смотрели по выходным на ОРТ.

Тут вышел трейлер «Красного шелка» — фильма Андрея Волгина («Балканский рубеж»), сделанного в копродукции России и Китая. Разгадан секрет китайских кинематографистов: они тупо не могут пройти мимо фильмов, в которых есть поезда.

Ну любят китайские товарищи эстетику плацкарты. Дуреют, так сказать, от шестидневного дребезжания ложечки в граненом стакане. Не осуждаю, но есть что-то комичное в этой одержимости, по которой они еще и кино периодически снимают. О поездках по Транссибу у них два года назад уже выходил фильм «Миссия в Москве» (в оригинале там забористое название — 93 guo ji lie che da jie an: Mosike xing dong). Про то, как бравые китайские милиционеры гоняют в столицу РФ ловить мафиозников, задумавших умыкнуть из Mother Russia боевой истребитель. Сюжет — ну натуральный Том Клэнси, только с Востока.

Фильм отлично подойдет тем, кто хочет подглядеть за интимным актом замены вагонных тележек на границе. Кстати, есть тут и вайбы несколько подзабытой городской легенды о зарубежных полицейских участках, которые тайно открывались властями КНР для отлова диссидентов. От китайских полицейских даже в подземельях Москвы не скрыться. Этим запросом на интернациональную гегемонию своей правды они очень походят на нас четвертьвековой давности — из времен, когда Данила Богров творил праведный бардак (он здесь проездом) в Чикаго, а Вася Рогов — в LA.

А ведь «Злой город» — на удивление неплохой исторический боевик. И знаковая работа для Константина Буслова в качестве режиссера. Есть у его военных фильмов одна беда: нравоучение регулярно превалирует над развлечением. Потому генеральное сражение происходит не на экране, а в зале кинотеатра, где зритель вынужден отбиваться от лозунгов ведром попкорна.

Не то чтобы в фильме об обороне Козельска что-то изменилось принципиально — просто после «Калашникова» (довольно наглая реклама Ростеха через биографию, к Ростеху не имеющую никакого отношения) и «1941. Крылья над Берлином» (при съемках ни один Вим Вендерс не пострадал) Буслов немного сбавил идеологическое давление. Получилась классическая история про то, как русы отчаянно рубятся с ящерами. Мотивационный коктейль колеблется между триадой Уварова и характеристикой главной военной тайны из «ДМБ» (один хрен терять нечего). Не раздражает, также как было с «Легендой о Коловрате» — еще одном фильме о концепции русской смерти, после которой в Рай пускают без собеседования.

Заметили, что фильмы о допетровской Руси прорастают только в моменты очередного разворота в поисках национальной идентичности? «Александр Невский», «Русь изначальная», «Викинг» (простите). «Злой город» вполне встраивается в эту цепочку политических фильмов. Бодрый и матерый, как двухчасовой клип на песню Radio Tapok.

Раздолбай со странной причей поматросил, немного повел себя как тюбик и улетел на родину.

(Продукт содержит следы критики капитализма)

Постеснялся писать об этом в тексте, но вам признаюсь. Считаю, что после «Снега в моем дворе» только Бакуру Бакурадзе можно доверить экранизацию главного романа поколения.

Я, разумеется, говорю о дадаистском неонуаре «Тихий Дэн». Никто кроме Бакурадзе, совершенно точно никто…

Фильм, которым Юра Борисов отомстил за Райана Гослинга из «Ла-Ла Ленда».

Рвет на битах круче «8 мили».

В течение целой недели погружался в пучину безумия: смотрел свежие сериалы НТВ, от «Невского» и «Майора Меймуна» (там обезьянка-мент!) до нового сезона «Первого отдела». Про него написал вот тут.

Опыт, надо сказать, интересный, но к концу марафона меня конкретно так перекрыло: начались паранойя, делирий и зрительные галлюцинации. Во сне стали приходить монстры, цитирующие выдержки из уголовного кодекса. Сейчас настал синдром отмены, отчаянно подлечиваюсь первыми сезонами «Глухаря».

Вы, ребята, просто стоите в очереди к смерти, а начальство приводит на ваше место новых салаг! Поняли систему?

Есть такое чувство, будто американские кинематографисты идеологически не предрасположены снимать жестокие ленты о Второй мировой. Ужас и выдающаяся бессмысленность сражений в голливудской матрице всецело отданы Вьетнаму, в то время как европейский театр — это почти всегда про звезды, полосы и героизм. «Самый длинный день», абсолютно культовая эпопея о высадке в Нормандии, смотрится так, будто ее режиссировал Юрий Озеров. «Братья по оружию» — безлюдный процедуральный боевик и лучшая экранизация Medal of Honor. «Спасти рядового Райана» выделился из этой волны благодаря способности Спилберга рифмовать масштаб событий с личностными мытарствами. Но и там торжественная тишь военных кладбищ как будто бы волнует режиссера сильнее, чем озвученный им же вопрос о ценности человеческой жизни.

Ах да, были еще «Бойня номер пять» и «Уловка 22» — но фантастика и фарс крадут градус. А вот «Когда молчат фанфары» Джона Ирвина так смело окунает в творящийся смертоубийственный звиздец, что не остается никаких сил воспринимать увиденное с синефильским цинизмом. Битва в Хюртгенском лесу — самая длинная и кровавая серия сражений США в той войне — выглядит как непрекращающийся кошмар, отголосок культовой сцены атаки немецких траншей в «На западном фронте без перемен».

Удивительно, еще в девяностых телеканал HBO мог позволить себе вот такие вот эксперименты не с форматом даже, а с самим институтом коллективной памяти. После Ирвина (ко всему прочему, режиссера щемящей драмы о бессмысленном подвиге «Высота "Гамбургер"») аналогичного уровня лютости достиг разве что Дэвид Эйр со своей неформатной «Яростью».

Нам бы Быкова перебыковать. «Лихие» — конечно, здоровский сериал про культовый русский мрачняк, но «Аутсорс» уделывает его играючи двумя ударами: первая серия — по голове, вторая — по крышке гроба. У режиссера Душана Глигорова («Хрустальный», «Трасса») врожденный талант изображать бытовую сторону пляски смерти. Цельное некрополотно, циничное и одуревшее, как «Песни Мальдорора».

И раз уж формально главного героя этой трагедии играет Иван Янковский, никак не обойтись без сравнения с «Преступлением и наказанием» Владимира Мирзоева. Сумасшедший студентик Родион и взвешенный, преисполнившийся свой стремной правды надзиратель Константин — две стороны одного персонажа, исследователя морального пограничья. Один вызывает если не симпатию, то здоровый интерес к своей философии. Другой — просто навязчивый шиз с топором.

Достоевского, как ни странно, больше в «Аутсорсе», предлагающем взглянуть на мир, где туристические виды Камчатки мутировали в Хельхейм, ковры на стенах вызывают не ностальгический уют, а бэд-трип. И даже вроде бы житейская зарисовка нарезки салатов для праздника вызывает боль похлеще печеночной колики. «Да, смерть!» — кричат скелеты, конвульсируя под «Мышку» Михаила Круга.