8 февраля 2015 года на AMC вышел первый эпизод «Лучше звоните Солу», одного из самых сильных драматических сериалов в истории. Спин-офф «Во все тяжких» по качеству драматургии ничем не уступает оригиналу, местами даже превосходит.

В отличие от Уолтера Уайта, эволюция Джимми Макгилла кажется не такой зрелищной и стремительной, тем она и интересна. Мы знакомимся с героем в туалете здания суда. Никакого Сола Гудмана еще в помине нет, но есть ли Джимми Макгилл? Герой мерцает, постоянно меняется. Он непостижим и никем не понят.

Первые пару серий Джимми — взвинченный, импульсивный и непредсказуемый. Он провоцирует резкие скачки напряжения везде, где только появляется. Немудрено, что его старший братец Чак стал чувствителен к электромагнитному полю. Джимми много болтает, но еще больше действует. Мы узнаем о нем не по словам, а по его поступкам, взглядам, композиции кадра, сериалам и фильмам, которые он смотрит и цитирует.

Любопытно, как шоураннеры, Винс Гиллиган и Питер Гулд, каждый сезон будто переписывают героя заново, обновляют его темперамент. Авторы шоу во многих интервью и подкастах признавались, что вначале работы над проектом действовали наугад, нередко создавали второстепенных персонажей ради забавы, постоянно переделывали сценарий, меняли расстановку сил. Скажем, сперва врагом главного героя должен был стать адвокат Говард Хемлин, потом Чак Макгилл, но к финалу врагом Джимми стал он сам.

Боб Оденкёрк и шоураннеры сперва долго наблюдают за персонажем, замечая за его переменчивостью какие-то устойчивые черты. Уже к середине первого сезона авторы и актер находят центр тяжести Джимми Макгилла, стержень, на который натягиваются костюмы адвоката, любящего брата, лучшего друга, гениального афериста, мошенника, лжеца, манипулятора и подавленного человека.

Безумно люблю сериал, постоянно пересматриваю, смеюсь над всеми шутками как в первый раз и плачу, когда любимого героя обижает судьба. Настолько обожаю, что до бессонницы боялась писать материал в честь круглой даты. Невозможно быть краткой, когда речь заходит о таком великом проекте, невозможно выбрать парочку лучших эпизодов, когда идеальных серий аж 63!

Грегг Араки готовит к выходу «Я хочу с тобой секса» с Оливией Уайлд и Купером Хоффманом. Лора Дерн и Лиам Хемсворт играют влюбленных в «Одинокой планете». Памела Андерсон становится материнской фигурой для танцовщиц из Лас-Вегаса в The Last Showgirl Джии Копполы. В индустрии очевиден тренд на «милф», репрезентацию женской духовной и телесной трансформации и отношений парней с женщинами постарше. Почему именно сегодня?

Редакторка «Афиши» Аля Александрова предложила поразмышлять на тему, подсказав интересные тейки и направление мысли: милфы в кино 2020-х — это следствие кризиса индустрии и смерти ромкомов, отражение новых трендов в дейтинге или влияние четвертой волны феминизма?

Как человек с mommy issues с любопытством углубилась в проблему и делюсь результатами

Сегодня в российский прокат вышло очень важное, на мой взгляд, кино — «Мелочи жизни»

По ощущениям очень крохотная и беззащитная драма о маленьких и сломленных людях. Но вот именно ее упор на формальную сдержанность, слабость, неспособность облечь обстоятельства и боль в слова очень подкупает. И, что важно, здесь молчание тянется в разные стороны, обретает новые интонации и в нужный момент матереет. В рецензии рассказываю подробнее и очень советую сходить в кино

«Переходный возраст» — нечто. Пришлось снова утирать слезы во время написания рецензии. Приглашаю почитать.

Стивен Грэм, шоураннер и актер «Переходного возраста», пытается понять причину детской жестокости. Его герой смотрит, как дети меняют реальность на цифровой мир, и ужасается — там, оказывается, подростки придумали какие-то шифры из смайликов, публикуют несусветную чушь, обижают друг друга и сидят в некой маносфере — а что это вообще такое? Подростки впитывают злые идеи и становятся злыми, берутся за нож и нападают на сверстниц. Кого винить?

Без надменности и моральной паники Грэм, его соавтор Торн и режиссер Барантини дают широкий взгляд на проблему. Страшная история рассказана с неподдельным сочувствием и содроганием. Одновременно субъективно, очень лично и непредвзято.

Непрерывно движущаяся камера наблюдает со стороны, бережно склеивая сломанную повседневность героев, встраивая их обратно в поток жизни и заставляя вместе с ней двигаться дальше. И пусть на все шоу работает один формальный прием, взгляд камеры трансформируется. В начале она испуганно наблюдает, как пойманный полицией мальчик сворачивается в комочек, становится еще меньше на фоне взрослых. А ближе к финалу дышит ребенку в затылок, мотает головой, выражая неверие — little lad говорит очень-очень-очень пугающие слова…

Поговорила с Романом Михайловым

Весь день перед встречей была на измене, волновалась, много думала, всякое хотелось спросить, многое забылось, что-то не сформулировалось. Из-за нервного напряжения выпалила Роману, что отбиваюсь во снах от маньяков, отрезающих мне руки бензопилами, — посочувствовал. С порога призналась, что в его фильмах узнаю свою историю, обрывки воспоминаний, прожитых чувств. В раннем детстве, например, мне казалось, что все вокруг — сон, который снится мне из будущего, а меня не существует. Помню представляла себя взрослую, проснувшуюся на диване, на полу — красный ковер, вокруг — знакомая комната. Смотрю «Отпуск в октябре»: знакомая комната, фрагменты ковров висят на стенах в рамочках, героиня спит и просыпается.

Признаться, и после «Жар-птицы» испытала странную исцеляющую боль, казалось, что это кино меня знает, хорошо чувствует, при этом прощает за зрительское непонимание и ничего не требует. Интересно это.

Короче, обсудили с режиссером его метод работы с актерами, минимализм, дьявольское и божественное в кино!

Спасибо Лере за возможность

Очень жду финал третьего сезона «Белого лотоса», к героям прикипела больше обычного, а мозг — как у многих фанатов, наверное — выдает только цитаты любимой Паркер Поузи. Настасья собрала в одном посте много текстов о сезоне. Приглашаю почитать (профайлы Уайта, Поузи, Гоггинса и Эйми Лу — браво!)

​Очень редко поспеваю за хайпующими сериалами и выпадаю обычно из контекста мемов (ноль серий разделения просмотрено, аутсорс — аут оф сток), но на самом деле очень радуюсь, когда удается быть на волне!

Поэтому хайпим всей редакцией третий сезон Белого Лотоса — не понимаю осуждений, как будто драматургически пока самый взвинченный сезон.

Переживаю за отношения Рика и Челси больше чем за свои сезонные ситуэйшеншипы!
Я понимаю, что на Эйми Лу Вуд и так возложена глобальная функция нормализации прикуса, но хотелось бы, чтобы ее магнетическая харизма распространилась и на секси-животики, потому что пресс Мишель Монахэн меня угнетает (она вообще пробовала есть круассаны?).

Девчоночки мои хорошие написали классные профайлы актрис/актера, которые стали уже любимыми белыми богатеями*:

• Яна Телова о великой Паркер Поузи
• Карина Назарова о недооцененной Мишель Монахэн
• Ная Гусева о Уолтоне Гоггинсе (краш!)
• Оля Смолина о птичке Эйми Ли Вуд

и Карина погрузилась для нас в пучины реддита и ютубских сыщиков, чтобы раскидать на таро вероятный исход: кто умрет в финале?

*разделяю лингвосимпатию к слову богатеи! у Дарины Поликарповой вышел классный текст про Майка Уайта.

Warfare Алекса Гарленда и Рэя Мендосы — жесткое, страшное кино, которое давит и мучает все 90 минут, показывает, ничего не рассказывая.

2006 год. Группа Морских котиков вламывается в дом мирных граждан в Ираке для слежки за людьми напротив

Минимум сюжета и слов, никакого академического нарратива. Нечто происходит даже не с людьми, а с их массой и средой. Чистая улица к финалу превратится в труху. История солдат оборвется, оставив маленькую семью наедине с лужами крови на полу в подорванном доме.

Warfare Гарленда и Мендосы предлагает иммерсивный опыт за счет установления очень тесного контакта с людьми, а не персонажами. В экспозиции — динамичный клип Call on Me (Джозеф Куинн даже набил тату с названием песни), знакомящий и связывающий нас с военными на телесном уровне. Молодые парни танцуют под музыку, смеются, готовятся к операции. Никаких имен, предысторий, разговоров по душам, лишь напряженный пот, скучная военная рутина. Правда, до тех пор, пока не взорвется первая граната, и первое туловище не разделится пополам.

Парни делают, что прикажут, конспектируют, ждут, рыдают, прикрываются телами лояльных иракцев, цепенеют от страха, орут. Стоит хоть кому-нибудь начать давать раненному «умные» советы, скажем, «хорош скулить, солдат, вставай» — сразу пошлют нахуй.

На съемках Civil War Гарленд познакомился с военным координатором Рэем Мендосой. Warfare — реконструкция его воспоминаний и воспоминаний его сослуживцев об одной их вылазке в Ираке. Как ни странно, в памяти не осталось ни героизма, ни чести, ни славы — только ужас, оцепенение, тремор и слезы.

Коллеги (Влад, Евгений и Павел) справедливо отмечают, что Гарленду и Мендосе удалось обойти правила жанра за счет гиперреалистичной съемки и отсутствия патетики. Нет в фильме никакого величия, красоты, морализаторства. Ничего, кроме ада, ужаса, тотальной бессмысленности и истекающих кровью и другими жидкостями тел. Мы не знаем о цели операции или роли американского присутствия в Ираке, видим только стрельбу, дым, пепел, детей и людей, живущих под прицелом.

Смотря на это в упор, без какой-либо промежуточной инстанции (вроде фотокамеры, как было в Civil War, отправляю к Ольге Давыдовой) и опосредования, перенимаешь дрожащие руки солдат, не можешь даже моргнуть от шока, теряешь слух от взрывов и женских криков.

Мендосу раздражает, как американское кино про войну в Ираке репрезентирует опыт, героизирует солдат, возвышает военное действие, сводя его к упрощенной трагической эстетике, взрывам и экшен-аттракцину. «Мы так не разговаривали, мы не так справлялись со стрессом» — рассказывает со-режиссер. Но полученный из его личного опыта фильм, по ходу, разозлил публику.

При всей однозначности посыла (война — плохо) Гарленда, как и после Civil War, вновь обвиняют в аполитичности. Но политическое как минимум выдает сама интенция вскрыть жанр военного пропагандистского кино, изменить подход к осмыслению и развертыванию войны на экране. Warfare обезличивает войну, фокусируясь на её чудовищной форме. Раны, плоть, сочащаяся кровью, и потные лица растекаются по экрану, занимая все смысловое поле. Заостряясь на физическом, стирается все «идеальное» — в фильме даже нет, по сути, мотивированных сторон конфликта. Нет и демонизации «врага», и восхваления американских солдат. До последнего такта Warfare просто плачет, не вывозит и не смиряется с тем, что подобное сырое, страшное, грубое насилие случается просто ради «демонстрации силы».

Отдельно надо сказать про саунд-дизайн, способный сворачивать шеи одной громкостью. Порой приходилось затыкать рот, чтобы не прерывать тишину в кинозале своим учащенным дыханием и всхлипами. Финальная Dancing and Blood — просто вершина режиссерского мастерства Гарленда. Трек забивает последний клин и резюмирует: война — разрыв в разрезе

What could I say?
Taken aback
All that you gave
Chasing the line
Tear in the coat
Pierced in the side
Keep in the know
Throw in the earth
Dancing and blood

Прошлым летом написала две статьи для очень интересного выпуска «Искусства кино», посвященного экранизациям и медиальным миграциям нарративов. В одной из них рассказала про крипипасты, в другой — про адаптации видеоигр. Очень-очень страшно перечитывать, но поделюсь:

В прокат вышла грустная драма «Горная невеста». Не могу сказать, что это мое кино, но противостоять его тонкой красоте я бессильна. В рецензии рассказываю, как Маура Дельперо достигает тактильного переживания истории за счет фактур и ландшафта

Аль Пачино — 85!

Наверное, больше всего в фильмографии Пачино меня поражает, как он из раза в раз меняется до неузнаваемости, приобретая новую физику и превращая свои глаза в чужие. Как отдается роли, но не оказывается заложником образа. «Разыскивающий», «Серпико», «Собачий полдень», «Свой человек» — принципиально разные сценарии и персонажи, но что-то же их объединяет?

Вместе с прекрасной Валерией задумались о методе актера. Как, будучи лицом маскулинных жанров, он систематично проблематизирует мужественность, как в силе и ярости своих персонажей проницательно замечает их уязвимости.

В общем, написала свой первый в жизни сценарий видеоэссе для КИНОТВ! Постаралась вскрыть тайну мастерства Пачино и выразить свою искреннюю любовь:

https://www.youtube.com/watch?v=6DXKSF2cDhI

И, конечно, приглашаю почитать портрет Пачино, который написала Лера для РБК, очень чутко подметив пограничные линии в его героях и открыв, по сути, законы механики его пылкой игры

Второй сезон «Одни из нас» пока нравится, но, как мне кажется, HBO следовало выпустить сразу три первых серий в один день и не дробить экспозицию на разные по темпу части. После старта казалось, что включила уставших «Ходячих мертвецов» на пятом сезоне. Второй эпизод вообще «убил»: на прошлой неделе поделилась сырыми впечатлениями в компании проницательных коллег. А вот после выхода более медленного и разговорного третьего — переобулась, лол. От недовольств не отказываюсь, но интересно наблюдать, как шоу сглаживает углы и использует решения, которые казались противоречивыми и неудачными, во благо драматургии. В рецензии выделяю важное и делюсь ощущениями от просмотра

план А: отрезать маллет, накачать бицуху, уехать в Австралию и работать русалкой в аквапарке
план Б: посмотреть «Сёрфера» в кино и написать рецензию

Тимур Алиев проделал большую работу и собрал в одной супер-папке телеграм-каналы кинокритиков, киножурналисток, редакторок и редакторов, подкастеров и не только. Компания коллег супер вдохновляющая, все до одного пишут сильные и стильные тексты, находят новые ракурсы на запутанные индустриальные процессы, дают честный/едкий/нежный взгляд на кино и всё вокруг него. Очень советую подписаться!

В детстве VHS-кассетами и видеопрокатом в семье пользовалась только я. Смотрела в основном мультики вроде «Атлантиды» и «Властелин колец» (в неправильном порядке). Но однажды в моем каталоге оказалась гиперсексуализированная «Женщина-кошка» с Холли Берри, обмененная за 10 рублей, и тут я мощно отлетела. Впрочем, когда растешь в нулевые, быстро привыкаешь к обилию эротики и секса на экране — в сериалах, которые смотрят родители, в блокбастерах с Брюсом Уиллисом, в реалити-шоу на MTV, хоррорах типа «Факультета» и «Пункта назначения» и даже в более-менее семейных фильмах, которые крутили по СТС

Признаться, было облегчением для сенсорного аппарата, когда в 2010-е число интимных и обнаженных сцен в кинотеатрах резко поубавилось. Сейчас, наоборот, из-за нехватки сексуальности в кино каждый фильм, работающий с телесностью, ложится близко к сердцу

В общем, написала объемную статью про новую волну эротики. Вспоминаю киношный мейнстрим 1980-х через постмарксистские теории (как, блин, без критики капитализма?), очерчиваю причины исчезновения секса с экранов и осмысляю современный контекст для его возвращения

Приглашаю почитать! И благодарю редакторку КИНОТВ Валерию Косенко за все-все-все