Этот вид Марка с ребенком на руках будоражит меня своей пугающей желанностью настолько, что по спине к затылку бегут мелкие мурашки, глаза предательски слезятся, а сердце бьется еще быстрее.
– Привет, – тихо выдыхаю я. – Дверь была открыта...
Марк поднимает на меня взгляд и я читаю по глазам, как он рад моему приезду.
Я все еще пребываю под пеленой наваждения, не в силах ее смахнуть. Марк чертовски красив, даже в этой пропитанной потом белой майке...
– Лекси, это пиздец, – продолжая удерживать в зубах пустышку, говорит он.
Я нервно смеюсь – Марк все равно остается собой.

– Привет, – улыбаюсь я, заходя в лаборантскую, где на подоконнике сидит Хантер, как ни странно, без сигареты.
Неужели он наконец-то услышал мою просьбу не курить в лаборатории? Кладу кошелек и билеты в театр на стол, подхожу ближе.
– Я заждался, – он спрыгивает с подоконника и вмиг оказывается рядом со мной.
Обнимаю его крепкий торс и утыкаюсь носом в грудь. Его толстовка пропахла горьким сигаретным дымом и сладкими мандаринами – это его особый запах, сводящий меня с ума.
– У нас есть целых двадцать минут, которые мы можем провести максимально развратно и по-физически, – хрипло шепчет он мне на ухо, стискивая талию.
– По-физически? – в непонимании поднимаю голову, глядя на парня.
– Ну… не хочешь подержаться за эбонитовую палочку? – скалится Хантер, а его глаза блестят неподдельным весельем.
– Пошляк, – фыркаю я, млея от тепла его рук, пробравшихся под блузку. Ох, не разговоров мне сейчас хочется, но заставляю взять себя в руки и робко произношу: – Я хотела поговорить…
– Обычно эта фраза не сулит ничего хорошего, но тебя выслушаю, – ухмыляется парень.
– Зачем все это, Хантер? – чуть отстранившись, спрашиваю я. – Что между нами происходит?