«Сейчас ситуация такая: государство каждый год устанавливает некую индикативную цену, то есть это стоимость тонны бензина, дизеля, которую хочет видеть государство на внутреннем рынке. Каждый год обновляют индикативную цену.

И сейчас было так, что если при биржевой торговле цена за месяц вырастает больше чем на 10% от вот этой индикативной цены, то нефтяные компании не получают выплату по демпферу. Потому что они и так уже заработали за счёт того, что цена возросла. Сейчас же мы видим, что этот мораторий — он приведёт к тому, что цены на бирже могут колебаться и более 10%, но всё равно нефтяные компании получат выплаты по демпферу».

«Могут обязать увеличить обязательный объём продаж бензина через биржу. Ну бензина и дизеля, может быть, но основная проблема сейчас с бензином.

То есть увеличат долю обязательных продаж бензина через биржу, чтобы они всё-таки насыщали биржу, и, соответственно, таким образом и цена не поднималась. Поэтому посмотрим, что будет далее. Вот сейчас им пошли навстречу, но и от них в общем-то ждут ответного встречного движения».

«Когда CNN превращал войну в блокбастер, а БиБиСи — в телесериал, RT показывал реальную кровь, руины и слёзы. Когда западные газеты писали о «борцах за свободу», RT напоминал: свобода — это в первую очередь право не лгать. И если сегодня в Европе запрещают само название канала, это лишь знак силы. Ибо кого боятся, того и блокируют.

Где и когда, друзья, голос правды стал «угрозой демократии»? В какой эпохе микрофон оказался страшнее оружия?

Мы знаем ответ. Они боялись и будут бояться. Они меняли вывески, вводили санкции, запрещали вещание. Не получилось. И не получится. Потому что RT стал не просто телеканалом — он стал голосом России. Открытым разговором с миром, памятью о наших победах и свидетельством нашего права на собственный голос.

20 лет боя, 20 лет памяти, 20 лет упрямой работы людей, которые знали: микрофон может быть сильнее снарядов и бомб».