Недавно увидел вот такое объявление в туалете.

Я буквально замер от восторга: это же идеальное собрание всех тех ошибок, которые юристы допускают при составлении процессуальных документов.

Я насчитал их одиннадцать.

#пятничное

Гражд.коллегия верх.суда рассмотрела любопытный спор из сферы права недвижимости (№ 18-КГ25-150-К4).

В нем стоял очень любопытный вопрос о том, что происходит с постройкой при её физическом изменении.

В определении мы сталкиваемся с "золотым составом" гражд.коллегии - судьями Горшковым, Киселевым и Марьиным. Напомню, что это те судьи, которые вынесли определение по леденящему душу делу о публичной дефекации.

Определение написано бесталанно. В нем есть много цитат норм ГК, пунктов постановлений пленума. Есть даже строгая фраза о том, что кассация не исправила ошибки первой инстанции и апелляции. В нем нет только одного - юридических рассуждений. Но это, как известно, фирменный стиль симпатичнейшей гражд.коллегии.

Фабула дела такова.

В г. Сочи на улице Одоевского, 87 (зачем-то суды общей юрисдикции занимаются бессмысленным делом - вымарывают все цифры и адреса из актов; но мне потребовалось ровно 60 секунд чтобы установить место, о котором идет речь в акте верх.суда) когда-то находилось советское рыбоперерабатывающее предприятие.

Собственником всех зданий был ИП Скоробогатов. Он получил землю в аренду для целей строительства, на участке началось возведение многоквартирного дома.

Однако одно из зданий предприятия - проходная - не была снесена в ходе стройки. Она была несколько раз перепродана и теперь ее собственником является гражданка Кузнецова.

Дом построен, введен в эксплуатацию, и теперь УК дома и некоторые из его жильцов обратились с иском о сносе здания проходной.

Суды иск удовлетворили со ссылкой на то, что постройка является самовольной, так как оно должно было быть снесено при строительстве многоквартирного дома.

Кроме того, суды сочли, что она является самовольной, так как ее собственник изменила высоту постройки - с 2.7 м. до 4.2 м.

Гражд.коллегия с судами не согласилась, отменила акты. Она сослалась на то, что постройка была возведена до 1995 г., следовательно, к ней неприменимы правила о самовольном строительстве. Это верный вывод.

Но дальнейшие фрагменты определения о реконструкции здания я, признаться, вообще не понял.

Как правильно как-то заметил М.А. Церковников, для того, чтобы понять, возникла ли новая вещь, то есть, ответить на частноправовой вопрос, пользоваться публичным правом не следует.

Ответ на вопрос о возникновении новой вещи в результате изменения старой содержится в ст. 133 ГК. Если в результате добавления к вещи новых составных частей существенные свойства вещи изменяются, то появляется новая вещь.

Реконструкция - это понятие градостроительного законодательства, оно нужно для того, чтобы понять, нужно ли получать разрешение на строительные работы или нет. В результате реконструкции может появиться новая вещь, а может - и нет.

Поэтому коллегии надо было применять в этом деле п. 2 ст. 133 ГК. Именно эта норма и позволила бы дать ответ на главный вопрос дела: если в результате увеличения высоты здания оно перестало быть проходной и стала, например, жилым помещением, то это новая вещь. Если это по-прежнему проходная, но только более комфортная, то новой вещи нет.

Другой сюжетный поворот дела - продажа постройки гражданке Кузнецовой, которая якобы добросовестный приобретатель, разрешен коллегией неправильно.

Самовольная постройка - это не вещь, не объект гражданских прав. Поэтому на нее нельзя приобрести право собственности, в том числе, и по добросовестности. Поэтому добросовестность Кузнецовой вообще не имеет никакого значения для дела. Если постройка самовольна, то она должна быть снесена. Если нет - то это обычная недвжиимая вещь, добросовестность покупателя иррелевантна.

ВККС выдала рекомендацию генпрокурору Краснову на занятие должности председателя верх.суда за пять минут.

Ему задали всего один вопрос: как обеспечить независимость судей?

Он ответил, что давление на суд недопустимо и должно пресекаться на корню.

Глубокая мысль.

Люблю такое, это показывает истоки понятий.

Я бы никогда не подумал, что древний германский суд (тинг) и английское thing связаны между собой.

[из работы К. фон Бара, Европейское вещное право]:

"Термин сausa, конечно, также связан с универсальным термином «причинность» [‘causality’] (в немецком ‘Ursache’, cause, дословно «настоящая вещь»).

К нему довольно близко и понятие Bedingung («условие» [‘condition’], включающее ‘Ding’).

Этот термин восходит к названию германского народного суда, Ding или Thing (тинг), которое (inter alia) до сих пор находит отражение в германской терминологии вещных [dingliche] прав, а также в английском термине thing, исландском слове Alþingi (парламент) и названии суда первой инстанции в Швеции, Tingsrätt.

Тогда корень слова Ding (Thing) означал юридический вопрос или юридическую сделку .

Значение английского слова thing, как и немецкого Sache, позднее трансформировалось в более конкретное – «объект действия» или требование, а затем в «объект, познаваемый с помощью органов чувств».

Однако это не обязательно означает, что «вещами» можно назвать только физически существующие объекты, объекты, которые занимают пространство.

Согласно одному из американских словарей, только в речи юристов значение слова «thing» ограничивается «тем, что может находиться во владении или в собственности».

Чешское слово vĕc («вещь», от старославянского vešt) связано с готским словом waihts (сохраняется в измененном виде в шведском слове vätte и немецком Wicht, последнее из которых находит отражение в Gewicht или «weight», а также, кстати, в немецком слове, обозначающем гнома!).

Термин vĕc используется в нормах материального права для обозначения «объект права», «правовое основание» или «дело»; в нормах процессуального праве для обозначения «дела», «спора» и «правовой нормы».

В конце концов такие Sachen являются wichtig («важными», дословно весомыми). Польский термин rzecz (вещь) очевидно восходит к латинскому res. Государство Польское (Rzeczpospolita Polska) означает «публичная вещь», как res publica".

У нас на Шортриде вышла интересная заметка о делах, связанных с криптовалютой в банкротстве.

Честно говоря, я всегда думал, что кроме того самого первого известного дела (в котором суд сначала почему-то отказался считать крипту имуществом), больше ничего и не было.

Но нет! Появилось довольно много интересных вопросов. Особенно в связи с оспариванием сделок по продаже крипты в преддверии банкротства, которая потом существенно выросла.

Ссылка - здесь.

Коллеги, у кого платный аккаунт в ТГ,

Давайте подбустим канал, чтобы открыть дополнительные опции!


https://www.tgoop.com/boost/loaderfromSVO

Григорий Баженов рассказал в своем канале восхитительную историю о футбольном матче 1992 года между командами правительства России и правительства Москвы.

Командой правительства России руководил Ельцин, командой правительства Москвы - Лужков.

По условиям матча, в команды должны входить только те, кто работает в правительствах. Никаких профессиональных спортсменов со стороны.

В ходе игры вратарь команды правительства России получил травму. Ельцин предложил знаменитому вратарю сборной СССР В. Маслаченко встать в ворота. Тот отказался, сказав, что он не работает в правительстве.

Ельцин тут же подписан указ о назначении Маслаченко заместителем министра спорта. И тот встал в ворота. После окончания матча Маслаченко был от должности освобожден.

Меня эта история заинтересовала как юриста. Ведь явно же Ельцин сделал что-то неправовое, назначив Маслаченко замминистра специально для участия в матче. Поэтому мне любопытно, как это назначение можно оценивать с точки зрения доктрины публичного права.

С точки зрения частного права всё было бы очень просто: есть волеизъявление, оно было сделано для вида, создания видимости правовых последствий. Поэтому оно ничтожно и не порождает правовых последствий. Следовательно, Маслаченко никогда и не был чиновником.

Насколько я понимаю, у наших "публичников" в арсенале доктрины мнимости публично-правового акта нет. Интересно, какие есть заменители?

PS. Кстати, команда Ельцина тогда уступила команде мэра Москвы 0:1 (гол был забит, естественно, до того, как в ворота встал Маслаченко). Можете ли вы представить, чтобы сейчас в похожей ситуации команда Путина бы проиграла?

Вот что бывает с теми, кто называет арбитражные суды арбитражем.

Не делайте так!

#пятничное

Сегодняшнее объявление иноагентом Р. Алехина, оскандалившегося на сборах для нужд армии, окончательно подтвердило мое предположение о том, что наше иноагентство это ровно то же самое, что и автономные персональные ограничения (которые ошибочно именуют санкциями) в ЕС, США, Великобритании и проч. То есть, это внесудебное поражение в правах. Никого отношения к закону FARA это не имеет.

Разница лишь в том, что другие юрисдикции используют эту процедуру (как правило, хотя есть и исключения) для того, чтобы поражать в правах тех, кто не подчинен им (и поэтому до них нельзя дотянуться с юридическими претензиями), а у нас - для того, чтобы поражать в правах своих собственных граждан.

Разумеется, это неконституционно. Если у государства есть претензии административно-правового или уголовного характера к своему гражданину, то их надо предъявлять в соответствующей процедуре. Со всеми гарантиями, которые публичное право дает частному лицу в его споре с государством - презумпция невиновности, публичность слушания и проч.

Какой хороший вопрос, странно, что я об этом специально не задумывался: могут ли стороны договора своим соглашением установить, что к недвижимой вещи будут применяться правила о движимостях? И, естественно, наоборот.

На отечественной почве этот очень по-академически звучащий вопрос вечно актуален благодаря распространившемуся в 90-ые годы взгляду на незарегистрированное здание как совокупность строительных материалов.

Другая актуальная практическая история - это стороны заключали договор купли-продажи коммерческого павильона из сборно-разборных пластиковых элементов, называли его в договоре "торговое сооружение" и покупатель отправлялся в суд общей юрисдикции с "ахаляй-махаляй иском" о признании права собственности на него как на недвижимость.

Суды такие решения охотно выносили; я году в 2005 сам участвовал в деле, в котором такое решение фигурировало.

Навскидку ответ на поставленный вопрос такой: нет, не могут. Потому что в первом случае они нарушат интересы третьих лиц, которые не будут знать об этом соглашении. А во втором случае - тоже не могут, потому что стороны частноправовым соглашением не могут влиять на компетенцию государственного органа - регистратора недвижимости. Тот может регистрировать права только на то, что соответствует критерию недвижимой вещи, установленном в ГК. Если стороны придут к нему, скажем, с плюшевым медвежонком и потребуют на основании своего соглашения внести в реестр запись о нем, то регистратор обязан отказать.

Любопытно, что именно такой ответ в свое время дал на этот вопрос Касс.суд Франции; за что получил, правда, большую порцию критики в литературе. А вот ГК Латвии прямо говорит о том, что стороны могут договориться о применении положений о недвижимости к движимым вещам.

В продолжение темы признания патриотично настроенного Романа Алехина иностранным агентом.

Очень примечательно, что он в своем канале пишет, что для прекращения этого его нового неприятного статуса надо писать письма Путину и (почему-то) будущему генеральному прокурору. Который, по его мнению, будет «за народ».

В суды новоиспеченный ИА, судя по всему, совсем не верит.

С большим удовольствием прочитал письмо Минстроя от 7 августа 2025 г. № 46420-ЕБ/08.

В нем предпринята (заведомо провальная) попытка определить, что же такое недвижимая вещь по действующему российскому праву.

И симпатичнейший Минстрой практически прямым текстом говорит: мы не знаем, не понятно.

Но при этом в письме содержится строгое предупреждение кадастровым инженерам: если заказчик просит вас составить кадастровые документы на то, что недвижимой вещью не является, вам следует отказать в заключении договора.

Бедные кадастровые инженеры! Как же им, несчастным, следует поступать? Из закона не ясно, что такое недвижимость (даже юристы понять не могут), так как же с заказчиками работать?

А все проблемы от того, что наш ГК, увы, до сих пор содержит правило о том, что недвижимая вещь это не только земельный участок, но и "здание, сооружение, а также любой объект, неразрывно связанный с землей". Это создает колоссальнейшую неопределенность, является ли объект недвижимой вещью, или не является.

Цена этой ошибки колоссальна, это триллионы рублей. Но ее почему-то до сих пор так и не решился исправить.

При этом, разумеется, не надо отказываться от идеи помещения как недвижимой вещи. Как и в случае с земельным участком, нет проблем определить - является ли объект, в отношении которого просят составить кадастровое описание, помещением или не является.

Поэтому правило должно быть таким: единственная недвижимая вещь это земельный участок, все постройки это его составные части.

Из этого правила должно быть два исключения.

Если постройки возведены не собственником, то постройки - это элемент этого права на участок.

Другое исключение - это помещения. Они не являются частью участка, а представляют собой недвижимые вещи.

Вот таким несложным решением мы бы привели в порядок наше право недвижимости.

В юридических новостях пишут о возможном объединении kad.arbitr.ru и информационных ресурсов судов общей юрисдикции.

Не очень понятно, для чего нужно именно объединять базы.

Я не припомню, чтобы у меня была потребность, работая в КАДе, переходить в дела общей юрисдикции.

Для того, чтобы сделать системы общих судов подобными кад.арбитр, объединение не нужно.

Нужно принципиальное решение, деньги и нормальные исполнители. Последние точно есть, значит, нет первого или второго. Или и того, и другого.

Видимо, поэтому и влачит до сих пор жалкая пародия на кад.арбитр под названием ГАС Правосудие. Хотя оно в свое время стоило бюджету гигантских денег, в десять раз больше чем кад.арбитр.

О том, что «объединением» никакого положительного эффекта не достичь, знает любой юрист, который застал существование ВАСа и может сравнить его практику и нынешнее положение дел в экономическом правосудии.

Поэтому мне смысл «объединения» систем не понятен.

PS. В статье на Право.ру меня зацепила такая цитата:

«Какая самая большая мечта на протяжении нескольких лет была у российских судебных юристов? Получить базу решений СОЮ как в Картотеке арбитражных дел. Литигаторам хотелось, чтобы информация о делах в судах общей юрисдикции была упорядочена по аналогии с КАД. Мы это сделали.

Алексей Пелевин, СЕО ПравоТех»

Возможно, я нетипичный пример российского судебного юриста, но у меня другая мечта. Мечта о независимом и профессиональном суде, которым я - как гражданин и патриот России - мог бы гордиться.

Южнорусская судебная аномалия продолжает радовать нас новыми примерами.

Есть такой судья верх.суда - г-н Момотов. Кроме того, что он судья высшей инстанции, он также возглавляет Совет судей России. Это такая организация, которая - по задумке - должна быть выразителем мнения судейского сообщества страны.

До приобретения судейской должности г-н Момотов преподавал в Кубанском университете. Доктор юридических наук, специалист, если мне не изменяет память, по берестяным грамотам.

Видимо, вследствие повышенной любви покойного председателя Лебедева к людям с Кубани (злые языки связывали это с частым отдыхом престарелого председателя в Сочи) он как-то получил назначение в верх.суд. Хотя позиция Лебедева всегда была такой: без опыта работы судей в нижестоящих судах в суд не брать. Позже г-н Момотов возглавил Совет судей.

Господин Момотов позиционировал себя как интеллектуал. Он создал Замятнинский клуб, который занимался интеллектуальными упражнениями на тему «как же нам сделать судебную власть в России независимой и профессиональной».

О некоторых результатах этих упражнений, интеллектуально довольно легковесных, я иногда писал.

Но вот выяснилось, что г-н Момотов подозревается в … коррупционных нарушениях.

Генпрокуратура предъявила к нему требования об изъятии имущества (видимо, таких же нетрудовых доходов как у г-на Трахова) на сумму … 9 млрд. рублей!

Я не люблю г-на Момотова. Он - типичный представитель «лебедевщины» в судебной системе. И я далек от злорадства по поводу того, что он скоро столкнется с самым чудовищным порождением старика Лебедева.

Я совершенно искренне желаю г-ну Момотову когда-нибудь столкнуться с настоящим судом.

Злоключения бывших конфидентов покойного старика Лебедева (которые, наверняка, продолжатся) наводят вот на какие любопытные рассуждения.

Представим себе, что есть некий судья Х. Его зарплата (с учетом высокого квалификационного класса, выслуги, доплаты за ученую степень и проч.) составляет 300 тыс.руб. месяц. Но он - тайный миллиардер, который крышует местный бизнес за вознаграждение. На эти деньги судья покупает торговые центры, офисные помещения, отель в Черногории, дорогие часы и святые иконы.

У него есть совершеннолетняя дочь, в которой судья души не чает. Она не замужем, не работает, закончила, разумеется, местный юридический факультет с красным дипломом, хотя ее ни разу не видели на занятиях. В общем, она ведет легкомысленную богатую жизнь, ездит на дорогих машинах, по пять-шесть раз в год летает на отдых на престижные курорты.

Судья дарит ей на день рождения дом на берегу Черного моря стоимостью 500 млн.руб. Та охотно его принимает, проводит в нем значительную часть своего времени, устраивает стильные вечеринки с подругами и выкладывает рилсы с них в инстаграм.

Прокуроры - сильные, смелые, резкие и бескомпромиссные - предъявляют к судье иск о взыскании коррупционного дохода.

Прокуроры не обвиняют судью в коррупции, ведь у них нет доказательств конкретных фактов получения взяток. Но они смогли убедить судью, рассматривающего дело (что было ой какой непростой задачей, замечу!), что активы, оформленные на родственников судьи, контролируются им же, а значит являются его собственностью. Иск удовлетворен, и имущество изъято в доход бюджета.

Но прокуроры - по-прежнему сильные, смелые, резкие и бескомпромиссные - установили VPN на один из служебных смартфонов. Зашли в инстаграм и увидели фотки с вечеринок дочери судьи. И теперь пришли с иском к дочери судьи. И требуют изъятия дома у моря в доход бюджета.

Следует ли удовлетворить и этот иск?

Это непростой вопрос. Если передача дома действительно было подарком, то дочь стала собственником. Это больше не имущество судьи (которое было для вида оформлено на родственников). Его нельзя просто взять и изъять по ст. 235 ГК.

Но Конституционный суд в пост. 49-П говорит, что надо учитывать добросовестность приобретателя. Если новый собственник имущества недобросовестный, то есть, знал или должен был знать о том, что имущественно приобретено отчуждателем на коррупционные доходы, иск должен быть удовлетворен.

Таким образом, правовой вопрос будет такой: должна ли дочь в данном деле считаться недобросовестной?

Недобросовестность это средний стандарт осмотрительности. Он означает, что мы представляем себе фигуру усредненного лица и пытаемся представить себе, что оно бы предположило в данном ситуации.

Кажется, такое лицо предположило бы, что сделанный подарок явно не карману дарителю. Это означает, что оно - с учетом статуса дарителя - также должно предположить, что подарок сделан за счет коррупционных доходов. Поэтому иск к дочери тоже надо удовлетворить. Не имеет значения, что дочь судьи вела легкомысленную богатую жизнь и даже не знала о том, каковы реальные доходы судей.

Эти все рассуждения, разумеется, легко укладываются в концепцию иска об изъятии как частноправового иска, основанного на особом деликте, совершенном против общества.

Но увы, КС ошибочно признал эти отношения публично-правовыми. А это означает, что должны быть нормы КоАП или УК о публично-правовой ответственности тех, кто получил имущественную выгоду от коррупционного поведения судьи. А их нет (впрочем, как и норм о публичной ответственности за коррупционное поведение). Это, разумеется, большая и системная проблема, которая образовалась вследствие ошибки КС и которую надо решать максимально быстро. Иначе будет существовать благодатная почва для произвола. От которого в будущем могут пострадать и те, кто сегодня борется с коррупционным поведением лебедевских конфидентов.

В голове крутится бессмертное:

«Звонили с открытия пленума, я сказал им, что я не приду»

Виктор Момотов ушел в отставку после иска на 9 млрд. рублей

Сегодня ВККС прекратила полномочия судьи Верховного Суда и секретаря Пленума Виктора Момотова

#пятничное