2. Относительно давно написал текст о сборнике рассказов Гэллико, книга вышла в «Подписных» — https://www.sports.ru/health/blogs/3292255.html

О Гэллико часто вспоминают после отзыва Хемингуэя на «Белую гусыню»: «Хотел бы я написать этот рассказ». После этого многие захотели прочитать именно этот рассказ.

В активе Гэллико биография для идеальной романтизированной экранизации, блестящая карьера в спортивной журналистике и горы разнообразных рассказов.

Книга прочитывается за вечер и вдыхает жизнь даже в снежинку (отсылка к одному из рассказов).

Ну все, трепещи спорт, роботы идут.

«Курентзис» и «Слуцкий» слова настолько отдаленные друг от друга в стереотипном восприятии, что даже не глядя оставлю эту ссылку, как неожиданный признак сближения двух планет.

Шаламе и Ламар напоминают о грядущем Супербоуле в ночь на понедельник.

Главный вопрос — что будет делать Тимоти во время хафтайм-шоу? Неужели исполнять песни Дилана?

«Футболисты в унынии» от подобного сценария независимо от географии.

Газета «Красный спорт», №53 от 28 сентября 1934 г.

Звезды тоже плачут читают.

Вместо пожелания спокойной ночи.

P.S. Это перед Матчем всех звезд.

О боксе в «Улиссе» вне контекста и всех событий. Но разве он необходим для рассказа о непопулярном сюжете из «книги-страшилки»?

Джек Муни мне говорил, он цапнул хороший куш на боксерском матче, когда Майлер Кео победил того солдатика в Портобельских казармах. Он малыша этого держал в графстве Карлоу, ей-богу, так он мне говорил...Надеюсь, эта капля росы не упадет прямо ему в стакан.
<…>
Стивен спускался по Бедфорд-роу, ясеневой рукояткой трости постукивая себя по лопатке. В витрине у Клохисси взгляд его привлекла выцветшая гравюра 1860 года, изображающая боксерский матч между Хиненом и Сейерсом. За канатами глазели на ринг сделавшие ставки зрители в допотопных шляпах.
Тяжеловесы в тесных набедренниках любезно протягивали друг другу шарообразные кулаки. Они тоже бьются — сердца героев. Он повернул за угол и остановился возле накренившегося лотка с книгами.
- Каждая по два пенса, — сказал торговец. — На шесть пенсов четыре.
<…>
За Уиклоу-лейн его заинтересовала витрина мадам Дойл, придворной портнихи. Он остановился, глядя на двух противников, голых до пояса, изготовившихся боксировать. Из боковых зеркал молча глазели два юных Дигнама в трауре. Майлер Кео, любимчик Дублина, встретится с сержантом Беннетом, портобелльским тузилой, приз пятьдесят соверенов, ух ты, вот это будет матч, посмотреть бы. Майлер Кео, это который атакует того, с зеленым поясом. За вход два шиллинга, с солдат половина. Мамку-то я запросто обхитрю. Левый Дигнам повернулся, когда он повернулся. А, это же я в трауре. Когда будет? Двадцать второго мая. Эх, жалко до чертиков, опоздал.

Он повернулся тоже, шапка у него съехала набок, воротничок вылез. Задрав подбородок, чтобы его застегнуть, он увидел невдалеке от боксеров изображение Марии Кендалл, очаровательной субретки. Картинки с такими девками бывают в пачках от сигарет. Стор за окурками охотится, а его однажды родитель застукал как он курил и задал просто страшенную трепку.

Юный Дигнам заправил свой воротничок и двинулся дальше. По силе удара самый первый из боксеров это Фицсиммонс. Такой даст разочек в поддых, и ты очухаешься через неделю, дружок. Но самый первый по технике, это был Джем Корбетт, до тех пор, пока Фицсиммонс не вышиб из него все его хитрости, и все потроха в придачу.
<…>
Нимфа. Смертный! Ты нашел меня в дурном обществе, с кафешантанными танцорками, уличными торговцами, боксерами, популярными генералами, безнравственными актерами пантомимы в телесных трико, модными исполнительницами шимми, Ла Аурора и Карини, музыкальный номер, сенсация века.

Фрэнки де Йонг и Фрэнк Синатра
(думаете, все так просто? нет)

Наверняка все об этом давно узнали, но я — лишь сегодня.

Френки де Йонг получил имя в честь британской группы Frankie Goes to Hollywood, фанатом которой был его отец. отец. А группа получила название в честь Фрэнка Синатры. Музыканта с таким именем в составе группы нет.

В биографии Андрея Тарковского (его же есть день рождения) радует тот факт, что он играл в футбол. Хоть что-то формально сближает.

Из воспоминаний Андрея Вознесенского:

«К нам в 9 "Б" 554 школы пришел странный новенький: Тарковский. Андрей Арсеньевич. Рассеянный. Волос крепкий, как конский, обрамлял бледные скулы. Он отстал на год из-за туберкулеза. Голос у него был высокий, будто пел, растягивая гласные. Был он азартен, отнюдь не паинька. Я пару раз видел его ранее во дворе, мы даже однажды играли в футбол, но познакомились лишь в школе».