кьютя патутя

𝒰𝓁𝓉𝒾𝓂𝒶 𝒱𝑜𝓍 𝑅𝑒𝑔𝒾𝓈 🗡️
ⲥⲃυⲧⲟⲕ ⲟ ⳝⲉⲗⲟⲙ ⳡⲉⲗⲟⲃⲉⲕⲉ, ⳡⲧⲟ ⲏⲉ ⳝыⲗ ⳡⲉⲗⲟⲃⲉⲕⲟⲙ, ⲏⲟ ⳅⲁⲿⲉⲅ ⲥⲉⲣⲇцⲉ ⲏⲁⲥⲗⲉⲇⲏυⲕⲁ.

✦ ──『✙』── ✦
#зарисовка_ie #ultimavoxregis #hyunlix_ie #hyunjin_ie #felix_ie

Во дни сияющей скорби, когда Эстрелария стояла меж небом и прахом, а звёзды молчали, как вдовы на пепелищах, был человек, имя коего не говорилось вслух, как не называют гром в разгар бури.

Нарекли его Белым Советником и никто не знал, из какого мира он явился.

Кожа, словно лунный камень, с пятнами небесного жара, будто поцелуи молний. Волосы цвета пепла после сожжённой молитвы. А очи столь темны, что не отражали света. В них был лишь холод власти.

Звался он Феликс, и не держал он в руках скипетра, но его слово обращало короны на прах, а миры — на колени. Он был устами трона, лишёнными лица.

И всё изменилось, когда наследник света полюбил звезду.

Имя его было Хенджин, младший из сынов короля, рождённый под знаком солнца, но не предназначенный для трона. Сердце его, однако, хранило мечты ярче всех гербов.

Он стал приходить к советнику. Несмело, без слов. Стоял у дверей, как свеча в проёме тьмы, и слушал, как бумага шепчет, как будто бы души, что рождались там, где думали, что осталась только власть.

И Феликс замечал его, не позволяя себе ни взгляда долгого, ни жеста. Но смотрел в очи юного принца, где не было страха, а только свет, который ломает лёд.

Во дни, когда пиры уже отдавали горечью и рушились, как карточные башни, в тронный зал вошёл юный музыкант. Лик его был млад, голос — чист, как весеннее озеро. Он сел у алтаря и запел, как поёт рассвет над осаждённым городом.

"Тот, кто любит, не ждёт.
Тот, кто ждёт — теряет.
Если хранишь любовь —
Позволь ей сказать себя."

И когда стих последний аккорд, в сердце Хенджина вспыхнуло то, что нельзя было потушить.
Он понял: молчать — значит предать сердце.

Тем же вечером, когда свечи горели тише, а стены отбрасывали чужие тени, Хенджин нашёл Феликса в библиотеке.

— Вы слышите, как моё сердце рвётся на лоскуты? — спросил он.

— Слишком ясно. — ответил Феликс впервые и взор его не был больше оружием, а был алтарём.

Принц приблизился. Его пальцы дрожали, когда он коснулся кожи белой, как застывшее молоко.

— Вы не холодны. Вы просто прячете сердце глубже, чем остальные.

И Феликс позволил прикосновению. Позволил связи дышать, цвести, болеть.

Юный монах, несущий свечи в капеллу, увидел их. Но не выдал, потому что знал мальчика, чьё имя он не смеет произнести, но несёт в себе уже долгих два лета.
Пришла ночь, в которую не сияла ни единая звезда. Даже Луна закрыла лицо. Башни дрожали, тревога неслась, как птица над пламенем. Но в обсерватории была тишина.
Там стоял Феликс. Один. Он смотрел на Восток, где близилась гибель.
Шаги. Быстрые. Мокрые. Хенджин прибежал. Он был в ливне, в страхе, в любви.

— Не уходи без меня. — молвил он.

Феликс обернулся. И в очах его была боль.

— Ты сказал, что живёшь, чтобы хранить…

— Но я не смог сохранить тебя. — прошептал Феликс. — Я полюбил тебя слишком поздно.

— Нет. Ты пришёл вовремя. Вовремя для сердца.

Феликс коснулся его лица и провёл по щеке, как будто читал карту земли, которую уже не увидит. Ладонь его была холодна, но не мертва.

Хенджин прижался лбом к его груди.

— Если я погибну, пусть это будет здесь, на твоих устах.

Феликс взял его лицо в ладони, и посмотрел в звёзды, что были в глазах.

— Ты — мой первый. — сказал он. — И последний.

И тогда они поцеловались.
Как целуются души, которые нашли друг друга посреди пепла. Как целуются звезда и солнце. Как целуются два слова — никогда и всегда.

— Если бы я родился в другом времени… — выдохнул Феликс.

— Я всё равно нашёл бы тебя. — ответил Хенджин за обоих.

— Пока я держу тебя, ты мой свет. Всё остальное может померкнуть.

И обнялись они среди рушащихся сводов, среди шепчущих руин, среди крыльев времени.

"Я отдал сына звезде. Не ради династии, но ради света.
Пусть я видел, но не мешал.
Моё солнце вспыхнуло, а его звезда засияла.”

Переводчик смахнул слезу и посмотрел вверх. На тёмном небосводе были две звезды, сиявшие ярче всех. Белый советник и юный принц.

это для насти нарисовали