"Все-таки революционеришки — паршивый народ.

Не по лицам некрупным, а по существу.

И вот почему:

Они не понимают БОЛИ.

Они не понимают СМЕРТИ.

Они не понимают РОЖДЕНИЯ.

О боли они думают: это пустой желудок. Это пошло и глупо. Есть Рак. Селезенка. Печень. Есть Каин, убивающий Авеля не от голода.

Просто — плоскость. «Если раздавить клопа, ползущего по стене», то мы «войдем в Царство Небесное». Я не могу верить такому социализму.

И о смерти: если б они ее понимали, они не понесли бы на пике голову маркизы Ламбаль. «Потому что она аристократка». Ибо аристократу умирать так же больно, как мне.

И они не понимают рождения. Мария Антуанета имела ребенка. И когда была беременна, у нее было «все так же хорошо», как у ваших жен и любовниц.

Подлецы.

Все, что я могу сказать революции и революционерам: — Подлецы.

И не хвастайтесь «государственными идеями» Мирабо. Они меньше идей того юродивого, который подал Грозному — в Пскове — кусок мяса. Тот сказал: «Теперь — пост, я не ем». Он ответил: «А мясо человеческое ешь в пост?» Это короче его 10-томного «Рассуждения о Прусской монархии» и гораздо яснее и полнее.

Да рассуждения Мирабо и не могли быть глубокие, ибо кто не понимает рождения и боли — не может быть в глубине вещей политиком, строителем царств и городов.

Московские цари были глубже французских политиков. Потому что они пели молебны. Даже Иван Грозный «трезвонил». Обманывали, копили деньгу (Калита), все — «по-нашенскому». Так как они были «по-нашенскому», ту они роднее, ближе народу, чем франтоватый Мирабо. Мирабо был хлыщ политики, а не мудрец ее. А московские цари были мудры и «сколотили» обширнейшее царство.

Цари понимали боль, роды и смерть, — и они «кость от кости народа крестьянского», а народ крестьянский есть первенствующий по смыслу в царствах и в истории народ, и воистину «каждый крестьянин есть царь по державному устроению ума и души».

Вот.

Еще чту сказать об этой шушере от 1789 года до 1881 года: что они шушера опять не по лицам, а по существу своему: ибо они — предали, суть предатели.

Революция — предательство.

Это — раскол, дробление, «две части», «мы и вы».

А человечество — я.

Субъект.

Единое.

Как Одно Небо и Один Бог."

Василий Розанов, 1915 год

Советский украинский письменник, то есть писатель, Ростислав Братунь.

В молодости был членом ОУН, при немецкой оккупации был директором украинской гимназии. После войны быстро вступил в КПСС, разоблачал буржуазных националистов, возглавлял львовскую организацию Союза письменников.

В 1987 году стал вдохновителем националистической организации "Товарищество Лева", а в 1993 году поднимал украинский флаг над кораблем "Гетман Сагайдачный".

Красивая карьера настоящего, искреннего коммуниста.

Всё-таки, не зря в своё время даже из Московского авиационного института отчисляли сыночков генерал-лейтенантов.

За неуспеваемость.

https://www.tgoop.com/harry_homolsky/8927

В этот день, 51 год назад, не стало выдающегося человека, актёра и режиссера, писателя Василия Макаровича Шукшина.

Лично для меня «Старая Школа» это не просто фигура речи, а тот высочайший уровень широты и прямоты души, который в настоящее время встречается крайне редко.

«Против лома нет приёма... окромя другого лома».

Лиговские университеты.

«Сколько сил страны Запада потратили, чтобы загнать нас ... В АВТАРКИЮ»

Хе-хе.

Красиво макнул российских евразийцев.

«Мировоззренческий суверенитет».

Где-то взвыли либералы, евразийцы, марксисты и прочие торговцы интеллектуальным секонд-хендом.

Бородинская годовщина

Великий день Бородина
Мы братской тризной поминая,
Твердили: «Шли же племена,
Бедой России угрожая;
Не вся ль Европа тут была?
А чья звезда ее вела!..
Но стали ж мы пятою твердой
И грудью приняли напор
Племен, послушных воле гордой,
И равен был неравный спор.

И что ж? свой бедственный побег,
Кичась, они забыли ныне;
Забыли русской штык и снег,
Погребший славу их в пустыне.
Знакомый пир их манит вновь —
Хмельна для них славянов кровь;
Но тяжко будет им похмелье;
Но долог будет сон гостей
На тесном, хладном новоселье,
Под злаком северных полей!

Ступайте ж к нам: вас Русь зовет!
Но знайте, прошеные гости!
Уж Польша вас не поведет:
Через ее шагнете кости!..»
Сбылось — и в день Бородина
Вновь наши вторглись знамена
В проломы падшей вновь Варшавы;
И Польша, как бегущий полк,
Во прах бросает стяг кровавый —
И бунт раздавленный умолк.

В боренье падший невредим;
Врагов мы в прахе не топтали,
Мы не напомним ныне им
Того, что старые скрижали
Хранят в преданиях немых;
Мы не сожжем Варшавы их;
Они народной Немезиды
Не узрят гневного лица
И не услышат песнь обиды
От лиры русского певца.

Но вы, мутители палат,
Легкоязычные витии,
Вы, черни бедственный набат,
Клеветники, враги России!
Что взяли вы?.. Еще ли росс
Больной, расслабленный колосс?
Еще ли северная слава
Пустая притча, лживый сон?
Скажите: скоро ль нам Варшава
Предпишет гордый свой закон?

Куда отдвинем строй твердынь?
За Буг, до Ворсклы, до Лимана?
За кем останется Волынь?
За кем наследие Богдана?
Признав мятежные права,
От нас отторгнется ль Литва?
Наш Киев дряхлый, златоглавый,
Сей пращур русских городов,
Сроднит ли с буйною Варшавой
Святыню всех своих гробов?

Ваш бурный шум и хриплый крик
Смутили ль русского владыку?
Скажите, кто главой поник?
Кому венец: мечу иль крику?
Сильна ли Русь? Война, и мор,
И бунт, и внешних бурь напор
Ее, беснуясь, потрясали —
Смотрите ж: всё стоит она!
А вкруг ее волненья пали —
И Польши участь решена…

Победа! сердцу сладкий час!
Россия! встань и возвышайся!
Греми, восторгов общий глас!..
Но тише, тише раздавайся
Вокруг одра, где он лежит,
Могучий мститель злых обид,
Кто покорил вершины Тавра,
Пред кем смирилась Эривань,
Кому суворовского лавра
Венок сплела тройная брань.

Восстав из гроба своего,
Суворов видит плен Варшавы;
Вострепетала тень его
От блеска им начатой славы!
Благословляет он, герой,
Твое страданье, твой покой,
Твоих сподвижников отвагу,
И весть триумфа твоего,
И с ней летящего за Прагу
Младого внука своего.

Наше всё.
1831 г.

Спокойной ночи

Повесть о настоящем коммунисте и беспощадной борьбе с коррупцией в настоящем СССР

https://www.tgoop.com/yaroslav_belousov/3632