- Теперь президент будет вместе с почтальоном Печкиным разносить похоронки.

Моментально, словно сговорились, народ горько отшутился по поводу заявления на ПМЭФ (!) директора Союзмультфильма Слащёвой (фамилия-то какая!! Слащёв-Крымский, ну, помните же?), о том, что теперь президент России В. В. Путин будет персонажем мультфильма "Простоквашино", наравне с котом Матроскиным.

Хочется отметить низкопробный уровень пресмыкания. До того низкий, что за такое нужно ссылать в сталинские лагеря, как за вредительство. Полное фиаско и никакой фантазии даже в холуйстве. Третий десяток лет всё те же два сценария: нас либо просят ветераны / Терешкова в девочка-школьница / теперь вот индонезийский бизнесмен попросил, либо дурят и надувают.

И это удивительно, что в стране с вековыми традициями и разносторонним опытом подхалимства и сервильности, даже в этой отрасли такая деградация.

Чтобы не быть голословным, приведу пример высоко художественного подхода.

Конец 1930-х годов. Режиссёры Зархи и Хейфиц снимают фильм "Член правительства". По тогдашней традиции все новые фильмы перед выходом в прокат просматривали члены Политбюро и Сталин. После чего фильм обсуждался, и принималось решение о его показе советскому народу. Или наоборот.

После просмотра этого фильма обсуждения не случилось — главный зритель ушёл молча. Молчание продолжалось несколько дней. Вся съёмочная группа была уже в панике, режиссёры истерили.

И тут Зархи позвонил секретарь Сталина Поскрёбышев и сказал, что фильм хороший. Но, что его — Поскрёбышева — удивило, что в этом хорошем фильме совсем ни разу не упоминается товарищ Сталин. Зархи судорожно уверил, что это недоразумение они мигом исправят.

Легко сказать исправить, но как это сделать изящно? Всякие пошлые идеи, типа показать в кадре листок, на котором написано "Дорогому товарищу Сталину", эстет Зархи не мог. И он придумал гениальную сцену для главной героини, которая глубокой ночью, при свете керосиновой коптилки пишущей письмо на самый верх.

В какой-то момент она встает, подходит к кроватке, в которой спит её маленькая дочь, осторожно будит её и шёпотом спрашивает:
— Доченька! «Виссарионыч» — одно «сы»? Или два «сы»?
Девочка, не разлепляя сонных глаз, отвечает:
— Два «сы».

Вот такое, перефразируя Зощенко, "достаточновысокохудожественное" решение.

А вот это слащёвское: "…он туда приедет… мы его нарисуем", сродни тому, как если бы на Мавзолее к слову ЛЕНИН, приписали бы "Путин", чем-то похожим на краску.