Обыватель — это длинная тень, тянущаяся за нонконформистом, как вечное напоминание о том, откуда он вышел.

Просто оставлю это здесь. Начинаешь врубаться о чем идет речь, только когда поживешь на Кавказе и пообщаешься с людьми, которые пьют первый бокал за бога, проклинают правительство (и всю буржуазную оппозицию) и всеми силами стараются сохранить веру в братство всех людей и следовать в повседневной жизни сложным традициям гостеприимства, благодаря которым каждая улица подобна микрокосму, в котором можно разыграть любую высокую трагедию.

Кавказ

Благодарить стихами за гостеприимность,
За смелость, с которой ты заговариваешь с незнакомцами
И открываешь им двери своего дома.

Пить с тобой,
Славить бога и вечную душу,
Павших и ушедших.

Ты учишь меня помнить,
Держаться за память, – уникальный личный миф,
Помогающий сохранять достоинство
В насквозь обессмысленном власть имущими мире.

Помнить, что у тебя отняли –
Откуда ты вышел, –
С кем ты был, когда был так нужен, –
Возвращать потерянное и проданное, –
Однажды брошенное империей на разграбление
Политическим фанатикам.

Чествовать силу сердца –
Безусловность, с какой ты врываешься в жизнь –
И бога своего разума,
Всегда несогласного, бескомпромиссного,
Но из любопытства слишком часто доверяющегося
Абсолютным идеям, не имеющим под собой ничего,
Кроме веры.

Когда-то я искал утопическую коммуну, где буду принят.
Потом я встретил свою любовь, с которой мы создали коммуну сами.
И теперь эта автономная зона отправилась в долгий и непредсказуемый путь.

Вольный Кавказ – убежище всех изгнанных и гонимых, –
Простирающийся дальше любых государств,
Непокорный и дикий,
Спасибо, что дал узнать истинную причину нашего несогласия.

23.05.24

Ярость!

Тем временем после удара по Харькову уничтожено здание типографии «Виват» — одной из самых больших в Украине

7 человек погибли

https://www.tgoop.com/bbcrussian/65489

Боже, сделай меня бедным, ниспошли на меня все мыслимые в человеческой жизни беды! Я приму их все с благодарностью. Сделай меня добычей диких зверей пустыни, только бы я никогда больше не был жертвой человека, облаченного в окровавленную мантию власти! Позволь мне по крайней мере считать моими собственными жизнь и связанные с ней стремления. Позволь мне видеть ее зависимой от стихий, голодных зверей или мстительных дикарей, но не от хладнокровной жестокости монополистов и королей!

Уильям Годвин. «Вещи как они есть, или Калеб Уильямс»

Ребят, снова прошу помощи нам с Сашей. Все средства с курса сейчас бросаем на книжки, чтобы летом издать 6 томиков, не прибегая к постоянным сборам. У нас что-то совсем все по нулям и хотя бы пара десятков лари/евро/долларов помогли бы продержаться, пока мы не придумаем откуда ещё добыть денег. Каждому и каждой — спасибо!

Вот наш пейпал: https://www.paypal.me/egalitemagazine

А вот TBC: GE08TB7314245064400004 (Oleksandra Pushna)

Тинькофф: 5536914142542525 (Андрей Г.)

Наши молитвы и соболезнования доказывают недуг воли; по немощи же разума мы слишком крепко полагаемся на то, что нам внушит чужой ум, более самобытный и деятельный. Явится какой-нибудь Локк, Лавуазье, Бентам, Шпурцгейм, подчинит множество людей своей классификации и — увы! своей системе. Чем глубже лежит его мысль, чем многочисленнее разряд предметов, затронутых им и поставленных под уровень понятий ученика, тем заманчивее кажется его система. Ученик с восхищением гнет все на свете под вновь изобретенную терминологию, и точно, на время, он многим обязан учителю, развившему своими сочинениями его мыслительные способности. Но для скольких ограниченных голов классификация становится идолом, концом из концов, а не средством скоро истощаемым; за пределами своей системы их глаз перестает видеть и дальний небосклон, и беспредельность вселенной. Им становится невозможным вообразить себе, чтобы вы, незнакомый с их системою, могли тоже иметь глаза, видеть ими далеко и ясно, и они заключают, что вы, вероятно, поживились лучом их света, не замечая того, что свет незаходимый, вечно юный, чудодейственный горит над миром, как в первый день сотворения и поглощает в своем сиянии все преходящие школы и системы.

Ральф Эмерсон

Кто ж знал, что Moby выпустит свой лучший альбом в 2018 году

https://www.youtube.com/watch?v=81wBu2RzVsI&list=OLAK5uy_lnlthhxmDsIVBWXU4XmCNuCvW0OC1m1PA&index=11

Продолжаю погружаться в американскую философию, готовясь к курсу. Вот вам цитатка из прагматика и философского анархиста Уильяма Джеймса о принципиальной незавершенности действительности:

«Теперь перед нами раскрылось во всем своем значении огромное различие между прагматизмом и рационализмом. Суть дела в том, что для рационализма действительность уже готова и закончена от века, между тем как для прагматизма она все еще в процессе своего образования и ожидает своего завершения отчасти и от будущего. На одной стороне мы видим абсолютно надежную и спокойную вселенную, на другой она все еще находится в поисках приключений.

Для плюралистического прагматизма истина образуется внутри всех конечных опытов. Эти последние опираются друг на друга, но совокупность их — если только имеется такая совокупность — не опирается ни на что. Всякое "дома" находится в конечном опыте; но конечный опыт, как таковой, бездомен. Нет ничего вне потока действительности, что обеспечивает ее благополучный конец и исход. Только опираясь на свои внутренние потенции и обетования, может мир надеяться на спасение».

Где проходит различие между философским анархизмом как умонастроением и непосредственно анархистской политической философией? Прежде всего, по вопросу согласия. Согласие подразумевает ответ на внешний вызов, первичность и тотальность некоторого предложения, сопротивляться которому все равно, что подвергать разнообразие чувственного потока реальности угрозе. Для философского анархиста вопрос добровольного рабства не является проблематичным, поскольку согласие на то или иное правление не исчерпывает потенциала реальности. Серьёзное сокращение возможностей субъекта рассматривается как результат падения динамики существования, но не политики как таковой. Политический анархист с этим не может согласиться. Требовать согласия на правление, на отчуждение прав в пользу потенциального порядка — и значит проявлять властное требование, вторгаться в естественное течение жизни. Сама структура этого речевого акта подразумевает насилие. Именно власть дестабилизирует динамику социальных отношений, а не что-либо другое. Потому условия соглашения с ней вовсе не должны стоять на повестке дня. Гораздо важнее проводить черту, за которой индивидуальная и коллективная жизнь сможет защищаться, искать и создавать политические альтернативы, устанавливая свои правила, не считаясь с тем, на что другие «добровольно» согласились. Человек имеет на это право, поскольку не существует ни одной демократической процедуры, способной добиться стопроцентного согласия на учреждение правительства.

Допуская саму идею соблазна, мы тем самым тривиализируем желание.

Пол Гудман

26-го релиз!