Какое-то копошение в грязи и соленой воде
Настоящие пацаны выбирают свободный полет
Настоящие пацаны выбирают свободный полет
🔥20❤2👍2
Forwarded from Коты и кошка Крамника
Цусима, Мидуэй, Бисмарк и у-боты условно не показаны, штош
👍14😁7
Коты и кошка Крамника
- А куда это мы едем? - На любителей свободного полета посмотреть.
Вот и катитесь!
❤9👍3😁3
Так случилось что сначала я купил книгу Павла Леонова «Вражеские уроки».
Потом я задонатил на продолжение, посвященное тому как Великобритания неожиданно проиграла холодную войну с не меньшим треском, чем СССР.
Читая избранные главы, которые Павел выложил в своем канале https://www.tgoop.com/kaltekrieg я внезапно ощутил легкий зуд.
Зуд прекратился лишь тогда, когда я обнаружил что неожиданно для себя купил два британских Фантома FG.1 и FGR.2 в 48-м от Хасегавы, и к ним воздухозаборники от XMM, сопла и деталировку от A.M.U.R models, детали от Uprise и .. а вот кабины на фантик не было.
Ну как не было — Есть Aires, но тот, кто эту кабину сделал, пусть сам ее в модель и вставляет — ему черти в аду будут жопу сошкуривать.
Изнутри.
Поэтому я стал искать любые материалы по британским фантомам и кабине, нашел техническое руководство на оба два варианта и внезапно книгу моего друга Стивена Бриджуотера British Pantoms.
И знаете что?
Стивен разрешил мне перевести главы из нее и выложить у себя в канале.
Поэтому в поддержку Павла и его канала я с воскресенья заложу тут два Фантома одновременно с переводом книги Стивена.
Я никогда не показываю собранное, потому что по сравнению с работами Славы Демченко, Саши Пировских, Вити Клочкова, у меня слишком кривые руки.
Хотя кому я втираю я за последние 10 лет дай бог 10 моделей и собрал.
Остальное в разной степени начатости.
Папа так и говорил: Ханкала.
Зато у меня собачки красивые.
Но попробую опозориться еще раз)
Потом я задонатил на продолжение, посвященное тому как Великобритания неожиданно проиграла холодную войну с не меньшим треском, чем СССР.
Читая избранные главы, которые Павел выложил в своем канале https://www.tgoop.com/kaltekrieg я внезапно ощутил легкий зуд.
Зуд прекратился лишь тогда, когда я обнаружил что неожиданно для себя купил два британских Фантома FG.1 и FGR.2 в 48-м от Хасегавы, и к ним воздухозаборники от XMM, сопла и деталировку от A.M.U.R models, детали от Uprise и .. а вот кабины на фантик не было.
Ну как не было — Есть Aires, но тот, кто эту кабину сделал, пусть сам ее в модель и вставляет — ему черти в аду будут жопу сошкуривать.
Изнутри.
Поэтому я стал искать любые материалы по британским фантомам и кабине, нашел техническое руководство на оба два варианта и внезапно книгу моего друга Стивена Бриджуотера British Pantoms.
И знаете что?
Стивен разрешил мне перевести главы из нее и выложить у себя в канале.
Поэтому в поддержку Павла и его канала я с воскресенья заложу тут два Фантома одновременно с переводом книги Стивена.
Я никогда не показываю собранное, потому что по сравнению с работами Славы Демченко, Саши Пировских, Вити Клочкова, у меня слишком кривые руки.
Хотя кому я втираю я за последние 10 лет дай бог 10 моделей и собрал.
Остальное в разной степени начатости.
Папа так и говорил: Ханкала.
Зато у меня собачки красивые.
Но попробую опозориться еще раз)
🔥25❤6👍2💋1
Коты и кошка Крамника
Как что-то плохое!
Ну как использовать
Например поджаренных танкистов можно потом съесть
Например поджаренных танкистов можно потом съесть
❤1
Как все это применялось
Отрывок из мемуаров немецкого аса номер 2 Эрнста Удета
Все теперь изменилось. Французы летают только большими группами — по пятьдесят, иногда по сто самолетов. Они затемняют небеса как саранча. Очень трудно выхватить кого-то из такого строя. Артиллерия с той стороны работает только вместе с воздушным наблюдением. Аэростаты висят над горизонтом длинными рядами и наблюдатели кружат над ландшафтом, изрытым воронками. Больше всего страдают войска... Я все еще в постели, когда звонит телефон. Пьяный ото сна, я бросаюсь к трубке. Артиллерийский капитан с передовой. На север от леса Виллер-Коттре летает Бреге, корректирующий огонь вражеской артиллерии. Эффект ужасен. "Где это?" Он читает координаты со штабной карты. "Мы будем там", вешаю я трубку. Все уже улетели и я свободен в это утро, но нам приходится вылетать всегда, когда это необходимо. Чеерез пять минут я готов и взлетаю. На фронте сегодня что-то невообразимое. Снаряды падают так близко друг к другу, что дым, пыль и фонтаны земли образуют занавесь, скрывающую солнце. Ландшафт подо мной окутан бледно-коричневой дымкой. К северу от леса Виллер-Коттре я встречаю Бреге, летящего на высоте 600 метров. Я немедленно атакую его сзади. В Бреге наблюдатель сидит позади пилота. Я ясно вижу его голову над полукруглым креплением для пулемета. Но он не может стрелять, пока я держусь прямо за ним. Его обзор закрыт стабилизатором и рулями высоты. Мой пулемет лает короткими очередями. Голова исчезает из вида. "Попал", думаю я. Пилот этого Бреге кажется смышленым парнем. Хотя я постоянно стреляю, он делает элегантный разворот на своей неуклюжей птице и пытается долететь до своих траншей. Я должен зайти на него сбоку, чтобы попасть в него или в двигатель. Если наблюдатель все еще жив, это будет большой ошибкой, потому что я окажусь в его секторе обстрела. Когда я приближаюсь на расстояние двадцать метров, за пулеметом вновь появляется наблюдатель, готовый открыть огонь. Через мгновение он начинает стрелять. Раздается звук, как будто галька падает на металлическую поверхность стола. "Гонтерман!", вспоминаю я. Мой Фоккер становится на дыбы как закусившая удила лошадь. Руль высоты весь в дырках, трос между ним и ручкой управления перебит и его конец болтается в воздухе. Моя машина охромела, ее ведет влево и она кружит на месте, постоянно кружит. Я не могу ей управлять.
Подо мной — иссеченный воронками ландшафт, каждый раз перепахиваемый взрывами новых снарядов. Есть только одна возможность выбраться. Каждый раз, когда Фоккер направляется на восток, я осторожно открываю дроссельную заслонку. Таким образом круги удлиняются и я могу надеяться, что сумею долететь до наших позиций. Это медленный, мучительный процесс. Неожиданно машина останавливается в воздухе и падает вниз как камень. Парашют — вытащить ноги — встать на сиденье! В одно мгновение давление воздуха отбрасывает меня назад. Удар в спину. Я ударяюсь спиной о стабилизатор. Слишком свободно подогнанные лямки парашюта зацепились за закрылок руля высоты и падающая машина тянет меня за собой с непреодолимой силой! "Ло будет плакать...", думаю я, "Мама... меня не опознают... у меня с собой никаких бумаг... они там внизу стреляют как сумасшедшие..."
В тот же самый момент я пытаюсь со всей силы отогнуть закрылок. Это трудно, неимоверно трудно. Земля несется на меня со страшной скоростью. Затем — рывок — я свободен! Машина летит, кувыркаясь, уже подо мной. Резкий рывок за кольцо и я как будто плыву, подвешенный на стропах. Сразу же — приземление. Парашют раскрылся в последний момент. Парашютный шелк вздымается надо мной. Вокруг меня — взрывы снарядов. Я сражаюсь с белым потолком как тонущий. Наконец, свободен. Ландшафт, изрытый воронками, мрачен и гол. Должно быть я на ничейной земле, но не знаю, где. Я должен идти на восток, там дом. Восемь часов утра, солнце бледно, как будто выгорело. Здесь, внизу, завеса пыли, выброшенной в воздух взрывами снарядов, кажется еще гуще. Я отстегиваю парашют и бегу.
Отрывок из мемуаров немецкого аса номер 2 Эрнста Удета
Все теперь изменилось. Французы летают только большими группами — по пятьдесят, иногда по сто самолетов. Они затемняют небеса как саранча. Очень трудно выхватить кого-то из такого строя. Артиллерия с той стороны работает только вместе с воздушным наблюдением. Аэростаты висят над горизонтом длинными рядами и наблюдатели кружат над ландшафтом, изрытым воронками. Больше всего страдают войска... Я все еще в постели, когда звонит телефон. Пьяный ото сна, я бросаюсь к трубке. Артиллерийский капитан с передовой. На север от леса Виллер-Коттре летает Бреге, корректирующий огонь вражеской артиллерии. Эффект ужасен. "Где это?" Он читает координаты со штабной карты. "Мы будем там", вешаю я трубку. Все уже улетели и я свободен в это утро, но нам приходится вылетать всегда, когда это необходимо. Чеерез пять минут я готов и взлетаю. На фронте сегодня что-то невообразимое. Снаряды падают так близко друг к другу, что дым, пыль и фонтаны земли образуют занавесь, скрывающую солнце. Ландшафт подо мной окутан бледно-коричневой дымкой. К северу от леса Виллер-Коттре я встречаю Бреге, летящего на высоте 600 метров. Я немедленно атакую его сзади. В Бреге наблюдатель сидит позади пилота. Я ясно вижу его голову над полукруглым креплением для пулемета. Но он не может стрелять, пока я держусь прямо за ним. Его обзор закрыт стабилизатором и рулями высоты. Мой пулемет лает короткими очередями. Голова исчезает из вида. "Попал", думаю я. Пилот этого Бреге кажется смышленым парнем. Хотя я постоянно стреляю, он делает элегантный разворот на своей неуклюжей птице и пытается долететь до своих траншей. Я должен зайти на него сбоку, чтобы попасть в него или в двигатель. Если наблюдатель все еще жив, это будет большой ошибкой, потому что я окажусь в его секторе обстрела. Когда я приближаюсь на расстояние двадцать метров, за пулеметом вновь появляется наблюдатель, готовый открыть огонь. Через мгновение он начинает стрелять. Раздается звук, как будто галька падает на металлическую поверхность стола. "Гонтерман!", вспоминаю я. Мой Фоккер становится на дыбы как закусившая удила лошадь. Руль высоты весь в дырках, трос между ним и ручкой управления перебит и его конец болтается в воздухе. Моя машина охромела, ее ведет влево и она кружит на месте, постоянно кружит. Я не могу ей управлять.
Подо мной — иссеченный воронками ландшафт, каждый раз перепахиваемый взрывами новых снарядов. Есть только одна возможность выбраться. Каждый раз, когда Фоккер направляется на восток, я осторожно открываю дроссельную заслонку. Таким образом круги удлиняются и я могу надеяться, что сумею долететь до наших позиций. Это медленный, мучительный процесс. Неожиданно машина останавливается в воздухе и падает вниз как камень. Парашют — вытащить ноги — встать на сиденье! В одно мгновение давление воздуха отбрасывает меня назад. Удар в спину. Я ударяюсь спиной о стабилизатор. Слишком свободно подогнанные лямки парашюта зацепились за закрылок руля высоты и падающая машина тянет меня за собой с непреодолимой силой! "Ло будет плакать...", думаю я, "Мама... меня не опознают... у меня с собой никаких бумаг... они там внизу стреляют как сумасшедшие..."
В тот же самый момент я пытаюсь со всей силы отогнуть закрылок. Это трудно, неимоверно трудно. Земля несется на меня со страшной скоростью. Затем — рывок — я свободен! Машина летит, кувыркаясь, уже подо мной. Резкий рывок за кольцо и я как будто плыву, подвешенный на стропах. Сразу же — приземление. Парашют раскрылся в последний момент. Парашютный шелк вздымается надо мной. Вокруг меня — взрывы снарядов. Я сражаюсь с белым потолком как тонущий. Наконец, свободен. Ландшафт, изрытый воронками, мрачен и гол. Должно быть я на ничейной земле, но не знаю, где. Я должен идти на восток, там дом. Восемь часов утра, солнце бледно, как будто выгорело. Здесь, внизу, завеса пыли, выброшенной в воздух взрывами снарядов, кажется еще гуще. Я отстегиваю парашют и бегу.
🔥26👍6❤1